Иллюзии умирают, но никогда не умирает единственная - что все иллюзии однажды умрут.
"Смертные!.." - закричало и заплакало все во мне.
- Как сказка царевне? - обратился Баркаял.
- Сказка Соловья правдивее, - оборвала я.
- Но у него нет сказки, - возмутился Лукоморьев.
- Есть или нет - это не важно, - сыграла я против правил. - Не могу себе представить ни одной сказки, которая была бы столь же бесчестна, как сказка кота!..
Я развернулась и зашагала прочь.
Меня догнала Ингигерда:
- Что случилось?..
- Зачем вы убрали из моей жизни Николу?.. - Выйдя из-под перекрестья многочисленных взглядов, я схватилась за голову.
Вокруг веселились. Праздновал победу Соловушка. Лилось рекой вино. Сыпала трели гармоника. Кто-то отчебучивал гопака.
Ингигерда хладнокровно переспросила:
- Зачем мы его убрали?.. А не сделай мы этого, царевна не взыскала бы с нас?.. Лучшими вариантами людям представляются те, которыми они не воспользовались. Это большая опасность - не любив ни разу, встретиться с циником, - говорила она нравоучительно. - Особенно если он не подозревает о своем цинизме.
- У вас сердца, послушаешь, прямо из драгметаллов, - усмехнулась я.
И мне вдруг стало страшно. В очередной раз, но как никогда ранее. Я находилась в одиночестве, среди иных, чем я. Вокруг были другие. Они иначе думали, понимали. И действовали. Разумеется, в моих интересах. И только в моих...
- Зачем? Зачем? - Я все же не отдавала себе отчета. - Кто позволил вам вмешиваться в мою жизнь? Почему вы не спросили меня? У меня своя воля, свой путь, своя философия, наконец!
- В основании вашей, как вы изволили выразиться, философии лежит пока лишь желание любить, - с иронией школьного завуча произнесла малютка-Ингигерда. - Вы слепой светлячок, мотылек, летящий в огонь. Мы видели, что ты летишь в огонь. И именно тебе мы не могли этого позволить. Взгляни...
Она повела рукой вокруг нас. Я увидела ясные звезды на глубоком сине-зеленом небе, холмы с зубцами леса у самого горизонта, в низине услышала плеск воды. Посвистывали какие-то ночные птицы, играл сверчковый оркестр, издали ветер принес волчий вой...
- Все это ты променяла бы на любовь? Точнее, на его нелюбовь?
- Баркаял сказал странную вещь, - вдруг вспомнила я. - Сократа, сказал он, убили словом?
- Сократа не убили словом, а его убило слово, - пояснила Ингигерда. Оно, бывает, несет смерть тому, кто его произнес. Сократа можно было бы назвать самоубийцей.
Поединок
Я молча ссыпала красноватый песок в горшок с кактусом.
Вот и мое повествование рассыпается, как философский камень. Я сама чувствую это, мне бы давно хотелось его закончить. Как?! Я слишком давно с этими ребятами из преисподней или откуда они там? Я не могу отделаться от них. Страшнее даже другое - я с ними сживаюсь. Как и с другими обитателями этого дома.