Просто скажи, взывала я к себе. Пока это не зашло еще дальше.
– Сонни? – Его голос прозвучал тихо и немного нервно. – Извини. Я должен был спросить разрешения. Или нет… я не думал, что сделаю это, пока не…
– Заткнись, – прервала я его. Потом обхватила его лицо ладонями и притянула к себе для поцелуя. Мое сердце бешено колотилось, а в голове вихрем носились фантазии всех последних месяцев.
На этот раз, когда наши губы встретились, я уже не чувствовала себя парализованной.
Эми была уже в постели, когда я тихонько проскользнула к ней в ту ночь, но еще не спала.
– Привет, – пробормотала она, когда я перебралась через нее на свою половину широкой кровати. Я снова переселилась к Эми после нашего возвращения из Теннесси. – Как все прошло?
– Супер, – ответила я.
Мы с Райдером еще долго целовались в спальне, пока нас не застукал Крис. И потом, когда Райдер проводил меня до машины, он снова поцеловал меня. Я была уверена, что это будет короткий поцелуй на ночь, но он длился гораздо дольше. Я прижималась спиной к водительской дверце Герт, обвивая его шею руками.
Мне пришлось мчаться домой на всех парах, чтобы успеть к комендантскому часу.
Я все еще чувствовала губы Райдера на своих губах, его руку на моем бедре. Я поежилась и зарылась лицом в подушку, хотя в темноте Эми все равно не разглядела бы мой румянец.
– Правда? – спросила Эми, и ее усталый голос стал чуть громче от волнения. – Какое облегчение. Так ты сказала ему правду?
Все складывалось как нельзя лучше. Эми больше не злилась на меня. Райдер поцеловал меня. И не раз. Я получила все, что хотела. Все, о чем мечтала с того сентябрьского дня, когда началась эта история. Но мои сбывшиеся надежды могли упорхнуть с любым порывом ветра. Одно неверное движение, и я все потеряю.
Поэтому я сделала то, что у меня получалось лучше всего. То, что я делала всегда, когда мне становилось страшно.
– Да, я рассказала ему все, – соврала я.
К утру понедельника эйфория сменилась чувством вины и постзагульным сожалением. Я жалела не о поцелуях – они были прекрасны, – но о том, что пустила все на самотек. Почему я струсила и не рассказала Райдеру правду?
Теперь, когда я точно знала, что рискую потерять, признаться стало еще труднее.
Но я должна была это сделать. Потому что наши страстные поцелуи на вечеринке ничего не меняли.
Утром я вошла в класс истории с твердой решимостью поступить по совести. Хотя и чувствовала себя как на иголках.
– Привет, – сказала я, садясь за парту позади Райдера. – Послушай… нам нужно поговорить о том, что произошло в пятницу.