все реже появлялись язвительные статусы. И все-таки в Ди Си был его дом. Там он вырос. Там остались его старые друзья, даже если они слегка отдалились. Я не сомневалась, что он использует любую возможность, чтобы наведаться в родные края, пусть даже на денек-другой.
Но, похоже, ему не хотелось говорить об этом, потому что он прислал вдогонку еще одно сообщение.
Райдер: Знаю, прошла всего неделя, но я скучал по нашим ночным разговорам.
Я: Да. Я тоже. Мне на время удалось побороть бессонницу. Но сегодня не спится. Плохой сон приснился.
Райдер: О чем?
Я: Тебе это покажется бессмыслицей.
Райдер: Расскажи.
Мне не хотелось отвечать. Хотелось немедленно оборвать разговор. Мне бы и следовало так поступить.
Я никогда и никому не рассказывала о своем кошмаре. Даже Эми. Я не раз звала ее среди ночи в панике и отчаянии, чтобы услышать хоть чей-то голос, но никогда не говорила о том, что мне снилось. Отвечала уклончиво: «Что-то плохое случилось с моей мамой» или «Меня заперли в темном доме». И никогда не вдавалась в подробности. Я не хотела открывать эту дверь. Не хотела обнажать мрачные, изломанные уголки души, где таилось все плохое, что есть во мне.
Но по какой-то необъяснимой причине я решила довериться Райдеру. Может, потому – и да, я понимала, что это отвратительно, – что он не догадывался, что это была я. Я чувствовала себя в безопасности, зная, что он подумает, будто это кошмар Эми. Темная, сторона ее изломанной души.
Меня все еще трясло от страха, и не хотелось обрывать едва осязаемый контакт с живым человеком, поэтому я принялась описывать свой сон длинными предложениями. Когда я дописала последнее – о том, что происходит в маминой спальне, – и нажала кнопку «Отправить», меня кольнуло сожаление.
Слишком подробно, подумала я. Слишком откровенно. Слишком интимно.
Я не ожидала, что он ответит. И даже мелькнула мысль, что после этих бредней он и думать забудет об Эми.
Но вдруг:
Райдер: С твоей мамой дела и в самом деле плохи, да?
Я: Да.
Райдер: Мне очень жаль. Но, говорят, если рассказать кому-нибудь свой сон, он перестает сниться.
Я: А смски считаются?
Райдер: Думаю, ты сама это скоро узнаешь.
Я улыбнулась. На самом деле мне стало чуть легче. Дрожь прекратилась, и сердце стучало ровнее. Возможно, мне даже удалось бы заснуть, вернись я в постель.
Но прямо сейчас, к лучшему или худшему (наверняка к худшему), мне хотелось продолжить наше общение.
Я: Спасибо, что дал мне выговориться.
Райдер: Без проблем. Вот только жаль, что я не могу быть рядом с тобой.
Лукавая улыбка тронула мои губы, когда я писала ответ: