Этим обстоятельством, а также и отчуждением, которое высказывали притязательные кружки ортодоксов к мутазилитским тенденциям правительства, воспользовались алиды: довольно серьезные возмущения возбуждены были ими на юге государства. Сыновья Абдуллы, внука Хасана — Мухаммед и Ибрахим, особенно почитаемые за опасных, подняли всю администрацию на ноги. Преследования шли, однако, безуспешно до 145 (762). От самых границ Индии до южной оконечности Аравии, по всем провинциям, всюду находили они себе убежище; спугнутые с одного места, они успевали укрыться в другом. Вдруг доносят Мансуру, что Мухаммед преспокойно живет в окрестностях Медины. Мухаммеду, сыну Халида Аль-Касрия, бывшему в качестве йеменца на хорошем счету у халифа и в то же время состоявшему правителем священного города, велено схватить беглеца. Мухаммеду, однако, не посчастливилось, и он должен был уступить пост свой северянину Рияху Ибн Осману, этот же последний так круто повернул дело, что вооружил против себя всех мединцев. Жители открыто приняли сторону внезапно появившегося алида и помогли ему овладеть особой сурового наместника Мансура (в середине 145 = 762). Мятеж быстро распространялся по всему Хиджазу, Мекка приняла наместника от Мухаммеда, ему присягнули как халифу, бедуины со всех сторон устремились под знамена претендента. Но алид не сумел воспользоваться благоприятствовавшими ему обстоятельствами, не понял необходимости соблюдать должное равновесие между кайситами и йеменцами и, видимо, чуждался первых. Со своей стороны и мединские начетчики, встретившие вначале с радостью потомка пророка, давно уже разучились действовать, по образцу старинных мединских союзников, одинаково хорошо мечом и кораном. Как только подошло войско Мансура, предводимое Исой Ибн Мусой и Хумей-дом Ибн Кахтабой (12 Рамадана 145 = 4 декабря 762), они разбежались. Окруженный немногими оставшимися ему верными, Мухаммед пал; этим был положен конец восстанию в Хиджазе. Тем временем Ибрахим затеял гораздо более опасную революцию в Басре (начало Рамадана = конец ноября); возмущение подготовлялось уже издавна, оно одновременно охватило соседние части Ирака, Хузистана и Персии. Бунт становился особенно страшным, потому что проживавший в Хашимие близ Куфы Мансур очутился вдруг окончательно разобщенным с восточными провинциями. Находясь между восставшей Басрой и неприязненно расположенной к нему Сирией, халиф не имел при себе вдобавок достаточного количества войск — большинство его армии тянулось по дороге в Медину, далеко от Ирака. Повелитель выказал при этом такую энергию и мудрость, которые даже в нем трудно было предполагать: рядом искусно рассчитанных мер он сумел сдержать в повиновении ненадежных куфийцев, в среде которых находилось немалое число зейдитов, пока не вернулись из мединской экспедиции Иса и Хумейд. Войска подошли как раз впору. При первом же известии о смерти своего брата Ибрахим, не ожидавший такой внезапной развязки в Хиджазе, быстро двинулся от Басры к Куфе. Немного уже миль оставалось ему до столицы, когда появились навстречу мятежнику только что подоспевшие аббасидские войска. Сначала победа склонялась на сторону алида, но личная энергия и храбрость Исы остановила бегущие толпы; в возникшей свалке пал Ибрахим, а с ним рухнуло и дело алидов (25 Зу’ль Ка’да 145 = 14 февраля 763). Люто, как и следовало ожидать, отомстил Мансур; алидов повсюду преследовали беспощаднее даже, чем при Хаджжадже; страшно пострадала Басра, а в Медине солдатчина так расхозяйничалась, что вскоре за занятием города вспыхнул опять новый мятеж Бушевала чернь, и подавление волнения не представило, конечно, больших трудностей. Замечателен только тот факт, что в возмущении приняли участие также рабы-негры, превеликое множество которых понавезено было сюда из западных провинций. Случилось это впервые, и современники, понятно, не уразумели симптома предстоящей опасности от беспрерывного ввоза тысяч и тысяч военнопленных либо обмененных рабов из чуждых рас; они и не подозревали того, что может случиться при этом с государством, лишь только сила господствующих классов населения начнет мало-помалу слабеть.