— Мне приснился кошмар, — пробормотала она. — Я пошла к конюшне, чтобы очистить голову, и…
— И вы решили покататься в одиночку в горах? — ядовито спросил он.
— Конь выбежал из загона…
Фуджимото издал недовольный звук, не осталось вида того лепечущего старика.
— Отныне вам запрещено приближаться к конюшне. Не знаю, что стало причиной такого глупого поступка, но, пока я не обсужу это с гуджи Ишидой, вам можно ходить только по дому и саду. Мне приставить к вам постоянного надзирателя, чтобы вы точно выполняли указания, камигакари Кимура?
— Нет, каннуши Фуджимото.
— Можете идти, — он посмотрел на дверь. — Катсуо, отведи ее в комнату. И сообщи мико Нанако, что госпоже потребуются горячая ванна, горячая еда и травяной чай, чтобы исключить возможность простуды после ночи на морозе.
Эми встала, дверь перед ней отъехала. Она не смотрела на Катсуо, выходя, а он закрыл за ней дверь. Его злой взгляд сверлил ее спину, пока она шла мимо сцены, главного зала к мосту. Он тихо следовал за ней, пока она не добралась до своей спальни, но когда она попыталась открыть дверь, он прижал к ней ладонь, не дав отъехать.
— Что это было, Эми? — он шептал, но каждое слово дрожало от сдерживаемой ярости. — Кошмар? Я ни на секунду не поверил.
Рассказывать ему правду? Нет, это его ранит. Он уже страдал из-за того, что она потеряет. Если он узнает, что она потеряет все, что судьбу уже никак не изменить…
Он склонился ближе.
— Неужели ты ничему не научилась после случая с Ханой? Как можно было так ее позорить, подвергая себя такой опасности…
Она развернулась к нему раньше, чем успела совладать с собой.
— Конечно, научилась! — прошипела она, едва сдерживая крик. — Это было случайно! Я не закрыла калитку, и конь сорвался с места. Я хотела лишь минутку посидеть на нем!
— Зачем тебе захотелось сидеть на нем? — прорычал он.
— Потому что я люблю лошадей! Потому что мне никогда не разрешали покататься, а я хотела разок попробовать.
Он сжался, словно я его ударила, его гнев превратился в потрясение. Его плечи опустились, и он прижал ладонь к лицу, закрыв глаза.
— Прости, Эми, — пробормотал он. — Это моя вина. Не стоило говорить тебе такие слова о том случае. Я ужасная дрянь.
— Нет, — ее гнев испарился, его заменил тяжелый стыд. — Это не твоя вина. Мне не стоило ходить туда одной. Это было глупо. Я и не думала, что конь убежит.
Он опустил руку, чтобы посмотреть на нее.
— Его имя не предупредило?
— А как его зовут?
— Коня звали Торнадо.
— Я… этого не знала.
— Три лошади очень спокойные. Никто из них не убежал бы.
Она скривилась. Как ей повезло выбрать норовливого коня. Катсуо убрал руку от двери, и она смогла открыть ее.