Они обнялись, и какое-то время так и стояли. Затем Ева попрощалась и ушла. Мерон ещё долго смотрел с сожалением на дверь, а затем вздохнул и снова полез в сейф. Он достал оттуда маленькую коробочку и положил на стол рядом с телефоном. Потом взял телефон и набрал номер.
– Позовите моего дядю, – спустя минуту после того, как он сказал эти слова, на его губах появилась улыбка. – Дядя Кероп, – радостно закричал Мерон, – бери всех и приезжайте сегодня же в Ираклион. Я женился! Почему не может быть? Я, правда, женился. Свадьба вчера была. Жену зовут Алексия. Алексия Алексанян. Познакомитесь с её родственниками. Вас встретят и проводят прямо к её дому. Двадцать седьмого? Кто тебе сказал, что у меня свадьба двадцать седьмого? Я? Дядя Кероп, я не мог сказать двадцать седьмого, если свадьба должна была состояться семнадцатого. Ладно. Всё. Жду вас.
– Ничего не помнит, – пробормотал Мерон и, прихватив коробочку, вышел из каюты. Пока он отсутствовал, Алексия успела проснуться и привести себя в порядок. Она выходила из ванны, когда появился Мерон. Увидев его, она радостно улыбнулась и протянула навстречу руки. Но Мерон в который раз снова её удивлял. Он опустился на одно колено. Затем взял её правую руку и с глубоким чувством, смешанным с непонятной для неё торжественностью, произнёс:
– Я прошу носить это кольцо в качестве обручального. Это важно для меня. Очень важно.
– Какая прелесть, – вырвалось у Алексии, когда она увидела на ладони Мерона перстень с большим сверкающим камнем. С её молчаливого согласия, он снял обручальное кольцо и надел вместо него перстень. Он оказался впору. Словно его изначально готовили для неё.
– Сверкает как настоящий брильянт.
Алексия залюбовалась украшением. Камень размером с голубиное яйцо на самом деле сверкал как настоящий. Она была права. Мерон поднялся и потянулся к ней. Она тут же обняла его и звонко чмокнув в щёку, радостно воскликнула:
– Спасибо! Чудесный подарок. Но ещё больше приятно твоё внимание. Это ведь наше первое утро с тобой. И такое красивое начало. Ну и пора ехать домой. Нас все заждались. Нужно ещё поблагодарить всех за эту яхту.
В то время, когда они вели эту беседу, дядя Кероп вытирая со лба пот, с совершенно несчастным видом вошёл в комнату, где сидели две женщины. Одна из них была его собственная жена. Вторая – та самая бабушка Мако.
– Мерон звонил, – разбитым голосом сообщил им дядя Кероп, – даже не знаю как сказать.
Бабушка Мако неторопливо вынула из мундштука папиросу и так же неторопливо погасила её в пепельнице. После этого она поднялась и, положив руки на пояс, устремила выразительный взгляд на дядю Керопа.