– Вас еще не стали ломать и обращать в свою веру! Вот тогда у тебя появятся совсем другие мысли! Поэтому я хотела остаться одна. Не могу смотреть на издевательства над людьми. Афганцы народ хороший, но своих врагов они уничтожают беспощадно, не гнушаясь никакими средствами!
– Мне наплевать на все! Лично мне кажется, что я начал свою сознательную жизнь не так, как было предначертано судьбой, и с удовольствием переписал бы ее заново. Но не думай, что я упал духом. Я не стремлюсь умереть, а бороться буду до конца. Я же русский человек!
Марта задумалась. Ей опять показалось, что она теряется, слушая его рассуждения. Она вспомнила своего школьного друга хулигана Дитриха, который уже по окончании школы загорелся идеей построения коммунистического строя по всему миру. Позже встретив его, она услышала аналогичное и из его уст, практически дословно все то, о чем сейчас сказал этот паренек. Он тоже хотел переписать свою жизнь заново. Его слова тогда запали Марте в душу, и она часто возвращалась к ним. Она постоянно задавалась вопросом о том, хочет ли сама переиграть свою жизнь. И всегда была уверена, что именно переиграть, а не что-то другое. Нынешняя ее жизнь была чьим-то сценарием, а она в нем актрисой.
И каждый раз не находила ответа.
– Ладно, хватит философии! Давай есть и спать! – прервала разговор Марта и вошла в дом.
Быстро стемнело и заметно похолодало. Сергей некоторое время еще не двигался с места, задумчиво разглядывая звездное небо. Оно отличалось от его родного ленинградского неба своей яркостью и выразительностью. Ему даже показалось, что звезды здесь расположены намного ближе. Стоит только протянуть руку, как они стремительно окажутся на его ладони. Он попытался протянуть руку им навстречу, но рука скрылась во мраке. Он вспомнил тот вечер, когда показывал Оле звезду Сириус, но сейчас не находил ее. Она потерялась в незнакомой ему местности. Тогда Оля тоже назвала его Сириусом, который должен зажечь свой свет на их жизненном пути, но это было давно. Сейчас он думал только об одном. Его жизненные лучи скоро погаснут, и наступит темнота, в которой он, как сейчас его рука, потеряется. Ему стало неуютно. Озноб прокатился по телу. Он нехотя встал и вошел в хижину. Пустота помещения поразила его. Только в углу была навалена куча сухой травы. Марта уже разогрела на спиртовом огне банки с консервами и, достав бутылку виски, просто сказала:
– Страстно желала сегодня напиться одна, но теперь у меня есть напарник! Я думаю, что ты не откажешься.
– Нет! – запросто согласился Сергей. – Только у меня к тебе одна просьба. Я вижу, что ты не куришь, но, может, у тебя найдется хоть одна сигаретка? Не курил несколько дней!