– Молодец, – скупо оценил он. – Только о тебе и говорят сейчас. Самого Ирбиса завалил.
– Ты знаешь его?
Кореец помотал головой и забарабанил по стене. В дверном проеме появились силуэты знакомых Сергею таджиков с подносами в руках. Они заискивающе стали раскладывать готовые блюда, исподлобья бросая на Сергея хмурые взгляды.
– По какому случаю праздник? – спросил тот. – По случаю твоего успешного возвращения.
В комнату вошел таджик невысокого роста возрастом далеко за двадцать. Он поприветствовал корейца и уселся напротив Сергея.
– Значит, ты и есть знаменитый Серж, – сказал он и, предвидя его реакцию, поднял вверх руку. – Так тебя окрестили мои братья, которые глубоко ошибались на твой счет. Всевышний бог сегодня к нам милостив. Давай знакомиться. Меня зовут Ораш.
– Здорово, – бесхитростно сказал Сергей и неожиданно спросил: – Ты что, верующий?
– Естественно. Мой отец мулла – служитель религиозного культа, знаток Корана и религиозных обрядов. Ты имеешь что-то против этого?
– Да нет. У меня у самого бабушка верующая, и я всегда с большим уважением относился к религиозным верованиям других. Сам я атеист, мои друзья и родители атеисты, поэтому я всегда поражался тому, что в южных республиках такое большое количество верующих.
– Все объясняется просто. В тот период, когда Советское государство с особенной яростью насаждало атеизм, ислам держался намного крепче, чем православие. Тут еще важно, что ислам всегда был религией нацменьшинств, был нужен, чтобы сохранить цельность малого народа. Поэтому нам удалось сохранить веру, в отличие от российских христиан. Сам я работал наборщиком в типографии, которая специализировалась на выпуске Корана и лунных календарей. В отличие от России, где выпуск Библии запрещен, мы легально распространяли Коран.
– Вот не подумал бы никогда, что ты работал в типографии.
– А у тебя сложилось мнение, что мы отсталые люди с гор и на службе занимаем только теплые места, не требующие большого ума? – Ораш пробуравил его взглядом, от которого Сергею стало не по себе. Он смутился, но все равно честно ответил:
– Если начистоту, то да! Вероятно, я не прав, но на данный момент я просто повторяю то, о чем думают остальные.
– Ты мне нравишься. У тебя есть чувство меры и гордость, о которой многие твои земляки забыли, превратившись здесь в скот, – серьезно сказал таджик и, подмигнув корейцу, добавил: – Я бы не хотел оказаться с ним по разные стороны баррикад!
– Ты что, собрался с нами воевать? – удивился Сергей.
– Кто знает, кто знает! Ладно, что-то я дискутировать начинаю. Вижу, что ты хороший человек. Прими наше угощение в знак уважения и не обижайся, если было что-то не так.