Покраснев, она поспешно попыталась поправить одежду.
Маркус ее остановил. На груди был жуткий синяк, прямо под сердцем. Верный знак внутреннего кровотечения.
Неужели она была на волосок от смерти? Сердце пострадало? Как Ами вообще сумела удержаться на ногах и сражаться? Что с ней случилось в прошлом, что позволило так безмятежно выносить подобную боль?
— Позволь ему исцелить себя, — прошептал Маркус.
Она застыла.
Сара беспокойно переступила с ноги на ногу:
— Роланд, может, сначала поешь?
— Нет, я в порядке, любимая.
Хоть и сомневаясь в его словах, Сара больше не протестовала, и Роланд приложил ладонь к сердцу Ами.
Маркус подавил порыв врезать ему как следует. Он не желал видеть на груди Ами ничьи руки, кроме своих. А ведь никогда ее не касался, разве что в фантазиях.
Ужасный синяк исчез, сменившись здоровой алебастровой кожей. Когда Роланд отстранился, тело Ами вновь стало идеальным во всех отношениях.
— Спасибо, — поблагодарил Маркус.
Роланд устало улыбнулся:
— Не за что, друг мой.
Сара обошла диван и сжала плечо мужа:
— Пойдем, тебе нужна кровь.
Кивнув, он поднялся, но пошатнулся и упал бы, если бы Маркус его не поддержал.
Ами села и опустила рубашку:
— Спасибо.
— Не за что? — Почему-то вопросительно произнес донельзя смущенный Роланд. Затем посмотрел на улыбающуюся Сару и уже решительно повторил: — Да, не за что.
Рассмеявшись, Маркус посмотрел на Ами:
— Я же говорил, что он асоциален?
Роланд попытался отвесить ему подзатыльник, но промахнулся и выругался.
Сара обняла мужа за талию и повела к кухне.
— Маркус, тебе принести крови? — спросила через плечо.
— Да, пожалуйста.
Парочка пакетов не помешает.
Как только Сара с Роландом скрылись из вида, Маркус притянул Ами к себе, и та обняла его в ответ, опустив голову на плечо.
— Ты был прав, он не так уж плох, — сказала, пощекотав теплым дыханием его шею.
— Я все слышал, — отозвался из кухни Роланд.
Они оба рассмеялись.
Маркус закрыл глаза и вздохнул, прижимаясь щекой к ее волосам.
— Ты в порядке? — робко спросила Ами.
— Ты меня напугала и разозлила, — признался он.
Ей стоило рассказать обо всех травмах.
— Прости, я ненамеренно.
— Ами, твоя безопасность важнее моей.
— Устав Сети утверждает обратное.
— К черту устав. Ты мой аколит, и я заявляю, что твоя безопасность прежде всего.
Ами опустила руки, отпрянула и посмотрела ему в глаза:
— Маркус, я же не первый твой аколит. Ты знаешь мои обязанности и…
Маркус прижался к ее губам, прерывая все возражения.
«Ведь ты спасаешь мир, человечество. Именно тебя надо защищать любой ценой».
Он сотни раз слышал эти слова от прежних аколитов, но не хотел слышать от Ами. Он не потеряет ее в схватке, как многих других.