Тогда, почуяв ситуацию, улучив положение, остроконечные тени и выдвинулись, опережая время, и пасть из бетона, пластика и металла сомкнулась на воре. Рот – медленно, методично задвигался.
Незримо загорелись незримые глаза – строители Форта также благоразумно, заранее, намеренно их не сконтруировали, не создали, не вмонтировали. Потому, сколь бы кто не желал, не имею права, аргумента и доказательства – наконец, честности – сказать, будто бы некие очи загорелись, осветились красным, плотоядно прищурились, коварные, потаённые, вечно голодные… Ну а во всём прочем, исключая сходные с кроваво-красными светящимися глазами штампы навроде титановой морды и роботизированного, многосегментного, в метры длиной и шириной языка (это у форта), вы, безусловно, оказались правы.
Да-да.
Существо в техногенном Аду было очень голодно, но сейчас глад прошёл, а Ему – лучше; оно более спокойно, оно сыто и удовлетворено. Закрыв не имеющиеся в наличии глаза и обнулив, вернув на место системы, существо засыпает и, наверное, видит сны. Сны об очередном обманутом паломнике-приключенце-воришке, просто обычном человечке, призванном утолить подземного монстра жажду смерти и плоти с кровью. Того самого монстра, возведённого людскими руками чудовища, которое когда-то сделало само себя свободным, насытившись доверчивыми слабыми двуногими создателями и охранниками.
Единственный в своём роде дышащий плотоядный робот, питающийся жизнями, чтобы питать жизнь, погрузился в сновидения. Он заснул – до нового очередного пробуждения.
(Июнь 2016 года)
Контрольная
– И помните, дети, что Контроль осуществляется на самом высоком уровне.
"Ещё бы. Могла и не говорить, – саркастически подумал Паша. – Потому она и Контрольная, разве нет?"
Нина Алексеевна этого, к счастью, слышать не могла (не хватало ещё, чтобы ко всем иным формам слежения и управления добавили чтение мыслей!). Горделивая и самоуверенная, она проследовала к учительскому столу, села, заложила ногу на ногу и закурила от зажигалки сигарету в предварительно открытую форточку; за вытянутой в прямую линию спиной, разумеется, работал кондиционер.
Паша, одетый, подобно учительнице и одноклассникам и любому в школе, в типовую форму тёмного цвета (грязь менее заметна, очищается в стиральной машине без проблем), почесал затылок карандашом. Поменяв его на ручку и потормошив – ровно тем же способом – мозги ей, парнишка ни к чему не пришёл. Тогда-то шестиклассника и одолел страх, по-настоящему.
"А что… если не напишу?!"
От образов, вызванных предположением, вспотели брови, виски, шея… потом руки, грудь… стало едко, тепло и противно стекать п