– Когда же кончатся эти чертовы бури, – проворчал Роберт, десять минут спустя войдя в кухню. – Я уверен…
Он умолк. Обычно жена стояла у плиты – переворачивала омлет, или тосты, или блинчики или варила кофе. Сегодня она сидела за столом. На плите грелся кофейник – и больше ничего.
– Милая, если тебе нехорошо, иди опять приляг, – сказал он ей. – Я могу сам себе организовать завтрак.
– Все в порядке, – ответила она. – Я просто отдыхала. Извини. Сейчас встану и поджарю тебе яичницу.
– Сиди, – остановил он жену. – Я не безрукий.
Он подошел к холодильнику и открыл дверцу.
– Что же это за напасть такая? – вздохнула Вирджиния. – У половины людей в нашем квартале то же самое, а ты говоришь, что у тебя на заводе каждый второй не выходит на работу.
– Может, вирус какой-нибудь? – предположил он.
– Не знаю. – Она покачала головой.
– То бури, то москиты, то все хворают – жизнь превращается в сплошное мучение, – сказал Роберт, наливая себе из бутылки апельсиновый сок. – Гляди-ка: легок на помине.
Он выловил из наполненного соком стакана черную крошку – насекомое.
– Ума не приложу, как только они забираются в холодильник.
– Боб, я ничего не буду, – сказала Вирджиния.
– Апельсиновый сок не будешь?
– Не буду.
– Тебе от него полегчает.
– Нет, спасибо, милый, – повторила она, попытавшись улыбнуться.
Роберт поставил бутылку обратно в холодильник и сел напротив жены, зажав в руке стакан.
– У тебя ничего не болит? – спросил он. – Может, голова или еще что-нибудь?
Вирджиния отмахнулась рукой.
– Если б я только знала, в чем дело, – сказала она.
– Вызови сегодня доктора Буша.
– Вызову, – согласилась она, привставая со стула. Невилл накрыл ее руку своей.
– Нет, милая, нет. Сиди себе, – сказал он.
– Но нет же никакой причины. Просто мутит.
Она говорила сердитым тоном. Сколько он ее знал, Вирджиния всегда была такая. Если заболевала, то злилась на болезнь. Воспринимала недомогание как личное оскорбление.
– Давай-ка я доведу тебя до постели, – предложил он, приподнимаясь с табурета.
– Нет. Позволь мне немножко посидеть тут с тобой, – попросила она. – Когда Кэти уйдет в школу, я снова прилягу.
– Ну ладно. Ты правда ничего не хочешь?
– Ничего.
– А кофе?
Она покачала головой.
– Не будешь есть, захвораешь по-настоящему, – сказал он.
– Я просто не голодна.
Роберт допил сок и встал, чтобы приготовить яичницу. Разбил два яйца в глубокую сковороду с топленым салом. Достал из ящика хлеб и вернулся с ним к столу.
– Давай в тостер положу, – сказала Вирджиния. – Следи за… О боже.
– Что такое?
Она слабо обмахнула рукой лицо.
– Москит, – пояснила она, поморщившись.