Промучавшись с этим занятием, казалось бы, целую вечность, я все-таки смог придвинуть камень к самому краю и присел ненадолго отдохнуть. Монстры по-прежнему спали. Собравшись с духом и уняв дрожь во всем теле, я мысленно вспомнил всех богов и сделал последнее усилие, столкнув камень прямо на голову бесу. Тот с грохотом врезался в него, расколовшись на несколько частей. Бес, тут же проснувшись, заревел как гудок парохода, катаясь из стороны в сторону и держась за голову. Рассматривать причиненные камнем повреждения времени не было, поэтому я быстро спрыгнул вниз, чуть не сломав себе ноги, и принялся рубить просыпающихся от крика босса крысолюдов. Надо отдать им должно в себя они пришли очень быстро и, определив во мне врага, стали нападать всей толпой. Я же, как сумасшедший орудовал своей алебардой, стараясь не делать каких-либо лишних движений и забирать с каждым взмахом чью-то жизнь. Но монстров было слишком много, и лишь моя защита помогала выдерживать все их атаки. За тридцать секунд боя, уровень маны опустился практически до нуля, но я тут же материализовал из пространственного кармана маналит и снова восстановил ее до максимума. Не зря на стоянке приказал НСУО сливать туда все излишки, как только будет заполняться резерв.
Когда с большинством крысолюдов было покончено, на сцене снова появился бес. Несмотря на то, что его голова и туловище были залиты ярко-красной кровью, похоже умирать так просто он не собирался. Выбравшись на берег, он ударом руки отшвырнул находившихся рядом двух крысолюдов и кинулся на меня. Я постарался уйти от его атаки перекатом, но получилось это у меня ужасно неуклюже. С моей-то комплекцией это было ожидаемо, но бес и сам оказался еще более неповоротливым, а заливающая его глаза кровь сильно ограничивала ему обзор. Поэтому мне все же удалось уклониться. Встав, я разрубил пополам последнего крысолюда, перед этим нескольких задавил своей массой бес. Повернувшись ко мне, в этот раз он не стал ускоряться, а просто сделал три больших шага вперед и резко выбросил перед собой руку. Уклониться я не успел, и удар пришелся прямо мне в грудь. Защита пропустила его атаку, как будто бы ее и не было вовсе. Я даже успел услышать, как что-то отчетливо хрустнуло у меня в теле. Отлетев на несколько метров назад, я врезался в стену и чуть не упал в лавовый бассейн. Тут же взор заволокла красная пелена, а изнутри вырвался гнев. Сейчас я был снова зол буквально на все. Судьбу, удачу, эти пещеры, того монстра, который мешает мне прорваться на волю, себя и свою ущербность. Сильно сжав зубы и наплевав на боль, я с криком ринулся навстречу приближающемуся бесу. Перед самым его носом я опустился на колени и пропустил над собой удар его огромной лапы. Позиция оказалась очень удачной для атаки, и я со всей силы вонзил ему алебарду в коленную чашечку, после чего еще одним неуклюжим перекатом ушел вбок. Монстр снова заревел, теперь уже как гудок паровоза, в прямом смысле оглушая меня. Припав на одно колено, он схватился за ногу, я же воспользовался сложившейся ситуацией и со всего размаху ударил его алебардой в голову. Рев не прекращался, в попытке отмахнуться от меня, он снова чуть не отправил мою многострадальную тушку в полет, но мне удалось разминуться с его рукой буквально на миллиметр и в глубоком выпаде вонзить острие своего оружия прямо в желтый глаз монстра. Не топором так копьем достанем! Монстр дернулся назад, отчего алебарда выскользнула из моих рук. Он ревел все громче но, похоже, совокупность ран даже для него оказалась критической. Громко выдохнув, он с шумом упал на спину. За ним последовал и я.