Вот тут мне его пояснения уже не требовались. Странгард размахивал борсеткой, как кадилом. И неизменно «осенял» ею нарушителей дисциплины.
Но самым колоритным показался мне третий преподаватель по военке – мрагул Виселгалл Липляндский.
Виселгалл немного уступал скандрам в росте, зато был вдвое шире в плечах.
На первый взгляд его костюм выглядел скромно. В особенности по сравнению с одеждой Генерала и Священника. Но это только на первый взгляд.
– Ты знаешь, почему Виселгалла прозвали Колокол? – Вархар уже почти не делал перерывов – хохотал не переставая. И, на зависть Юлию Цезарю, отбивал шаровые молнии, деревья, камни и котов – друг за другом, как теннисист мячики. – Думаешь, вот что у него под шортами-юбкой? Белье? Ха! Ни-че-го! Ничего! Как думаешь, что видят вон те студенты? – Вархар ткнул пальцем в четырех истлов. Они усиленно качали пресс, а Виселгалл, широко расставив ноги, возвышался над головами ребят.
Оба глаза Виселгалла оставались на месте, и оба уха тоже. Но кусок правой ноздри словно бы кто-то отгрыз.
– А теперь угадай с трех раз, кто отковырял Виселгаллу ноздрю? – угогатывался дальше Вархар. И не дожидаясь моих скромных предположений, выпалил: – Конечно же, жена! Но не во время секса! После. Они подрались за право первым пойти в душ.
Супружеские отношения местных преподов все больше поражали мое воображение.
Но еще больше поражали воображение военные учения.
Вокруг зданий летало все, что умело летать, и все, что не умело, летало тоже.
Деревья, помахивая на прощание корнями, проносились мимо окон.
Автобусы, помахивая на прощание дверцами, устремлялись следом.
Коты, размахивая когтистыми лапами, стремились приземлиться и доходчиво объяснить обидчикам, что рожденный лазать летать не должен.
Птицы, ничем не размахивая, пикировали клювами на студентов и преподов, словно мстили за издевательство над живой природой.
Молнии сверкали возле здания ежеминутно и, красиво расчерчивая небо золотистыми дугами, падали куда ни попадя. Деревья то и дело вспыхивали факелами, и водники обрушивали на них десятки «жидких облаков». Ухитрялись не только мгновенно потушить стволы и кроны, но и насквозь вымочить всех, кто очутился в радиусе метров пятнадцати, не меньше. Включая котов. И те продолжали точить когти в надежде объяснить академическим гадам, что любят принимать душ еще меньше, чем летать.
Камни и куски земли свистели над головами, временами крайне удачно падая на бедовые темечки.
И конечно же, на всех и вся в изобилии сыпались многоэтажная брань и крики невольных жертв тренировочного беспредела.