– Свой препарат я ей могу и дома колоть.
– Дома не каждая согласиться. Клиника ведь отвечает и за твою квалификацию и за препараты. Вдруг что не так пойдет? Тьфу-, тьфу-, тьфу-. – Ярцева поплевала через левое плечо, потом троекратно перекрестилась и сказала: – Прости, господи!
– Тогда получается, что клиника, если что не так пойдет, отвечает только за пробитый по кассе лимфодренаж! Татьяна Алексеевна, по-моему, это дурость. Что-то тут не то.
– Значит, и правда сбрендил! Хочет все контролировать тотально. Кто, о чем с клиентами говорит, ну, и беседы между нами девочками, – согласилась Ярцева. – Может у него климакс? У мужиков ведь тоже того этого.
– Какой климакс? Ему еще и сорока-то нет, – не согласилась Шура с версией Ярцевой.
– Тогда недотрахеит! – выдвинула Ярцева новую версию. – Я слышала жена у него беременная. На последнем месяце.
– А вот это похоже. – Шура злорадно ухмыльнулась, лишний раз уверяясь в том, что Ярцева всегда всё знает. – Сейчас он мне выдаст на посошок.
– Какой посошок? Никак увольняешься?
– Пытаюсь.
– Шурка! Ты нашла новое место, я же вижу. Колись, где? – Ярцева от любопытства аж на цыпочки встала.
– Мама пристроила по блату. Куда, пока не скажу, сглазить боюсь.
– Тьфу-, тьфу-, тьфу-! – Ярцева повторила процедуру, только после «Прости, господи!» еще и постучала себя по голове. – Обещай там за меня словечко замолвить!
– Обязательно. – Шура чмокнула Ярцеву в щеку и помчалась дальше к кабинету Кирсанова.
Кирсанов принял ее не сразу, а промурыжил некоторое время в приемной. Шура уже собралась было плюнуть и уйти, чтобы успеть подготовиться к визиту очередной клиентки, как он все-таки соизволил ее принять.
– Это что такое? – спросил он, брезгливо разглядывая Шурино заявление.
У Шуры язык просто чесался ответить: «Так, то ж малява, гражданин начальник», однако, она сдержалась и вежливо разъяснила, что это ее заявление на увольнение.
– А вы разве можете… – Тут он на минуту задумался, видимо, соображая как Шуру назвать. «Сашенька» уже точно теперь никуда не годилось, а Шуриного отчества он, наверняка, не помнил.
– Александра Геннадиевна, – подсказала ему Шура. – Меня так зовут.
– Да знаю я, как вас зовут, – смутился Кирсанов. – У вас в контракте написана обязательная отработка. Клиника вас обучала. Например, во Франции.
– Я готова компенсировать. И обучение, и суточные, и проезд. Короче, все ваши затраты. – От конкретного упоминания в составе затрат букета цветов и ужина в ресторане она все-таки решила воздержаться. – В бухгалтерии, наверняка, все цифры есть.
– Ах, как все у вас просто! – Кирсанов всплеснул руками. – А как в бухгалтерии отражено ваше обучение у врачей клиники. Их советы. Их бесценный опыт. – Казалось, что он выступает по телевизору или на собрании трудового коллектива. Не иначе перед зеркалом репетировал.