— Парень… — старик хотел остановить юношу но, встретив его взгляд, волевой, решительный и не терпящий возражений, замолчал на пару секунд, а затем непринужденно, более мягко и без властных ноток, присущих пожилым людям в общении с подростками, продолжил: «Ты, это… сходи, посмотри, что там впереди стряслось, а я здесь покараулю.»
Нил пошел в головную часть колонны, откуда были слышны стоны, голоса и женские причитания. Мужчины и женщины столпились в одном месте, держа в руках палки, вилы, топоры и факелы. Тусклый свет, исходивший от огня, танцевал, отбрасывая вокруг игривые тени. Заметив юношу, люди расступились и немного отошли назад, видимо, сейчас он выглядел весьма устрашающим. На земле лежал мужчина, чья грудь тяжело вздымалась, его правая рука была окровавлена и изогнута под неестественным углом. В тусклом свете Нил разглядел белесый осколок кости. Вторую руку он прижимал к левому боку, в котором зияла страшная рваная рана. Похоже, что собаки напали на него сразу с двух сторон, от одного зверя он защитился рукой, а второй пёс, крепко вцепившись, разрывал ему бок. Из-за ближайшей повозки выбежала дородная женщина, которая рыдала и причитала, поминая всех известных богов. В руках она держала тряпки и небольшой мешочек, толстушка запрокинула голову и высыпала часть его содержимого себе в рот и принялась методично жевать. Получившуюся таким образом кашицу она стала прикладывать к ране на боку мужчины.
— Да помогите кто-нибудь, нужно остановить кровь! — в сердцах воскликнула женщина и несколько человек, словно ждали этого приглашения, бросились ей помогать.
К Нилу подошел неофициальный лидер беженцев, юноша несколько раз видел, как тот раздавал указания остальным, его звали Рилис, он выделялся среди остальных своей мускулатурой, отчасти поэтому стал немногим из тех, чьё имя юноша запомнил во время короткого знакомства на привале.
— Как там у вас в конце колонны? Собаки никого не тронули?
— Нет, все целы, я убил двоих, — ответил Нил и понял, что до сих пор сжимает в руке обнаженный меч, готовый в любой момент пустить его в ход.
— Двоих? Убил? — по людской толпе пробежала волна удивления.
— А вы сколько убили? — совсем обыденно спросил юноша, словно говорил не о чьей-то смерти, а узнавал цену на городском рынке.
— Ни одного. Еле отбились, затем что-то их спугнуло, — ответил Рилис и недоверчиво уточнил: «Ты точно убил пару псов? Они тебе по грудь будут… Я еле отбился от одного из них, здоровенная была тварь!».
— Можете сходить и посмотреть на их трупы, — Нилус наконец утратил весь свой боевой пыл и, вытерев меч о пучок сорванной травы, спрятал оружие в ножны. Раз стая убежала, значит она получила достойный отпор и больше не вернётся. Даже очень голодные хищники ценили свою жизнь выше желания набить своё брюхо и после неудачной охоты предпочли бы поискать для себя жертву послабее.