— И для чего же? — казалось, что разговор так увлек раненого воина, что даже боль отступила.
— Я должен помогать людям делать правильный выбор. Я видел ошибки каждого поколения, собирал информацию, анализировал и делал выводы. Мать Луна дарила мне бессмертие для того, чтобы я мог видеть, слышать и запоминать. После стотысячного восхода солнца он кажется таким же обыденным и простым, как дыхание. Мы же просто дышим, не задумываясь над тем, когда делать вдох, а когда выдох?
Бриар чётко помнил тот момент, который навсегда изменил его. Он забывал многое, что происходило в его жизни, но этот случай прочно пустил корни в его разуме, оставаясь напоминанием о прошлом Бриаре, жизнерадостном и эмоциональном. Это случилось очень давно, когда снег иногда падал с неба белыми пушистыми хлопьями, а реки и озера покрывались панцирем изо льда. Сейчас снег можно увидеть только в горах, а тогда он каждый год являлся в гости к людям. Бриар открыл дверь хижины, выпуская на улицу клубы пара. Внутри царила чистота и уют. Его жена копошилась у печки, а рядом в деревянной люльке спал его сын. Эта милая глазу домашняя картинка всегда заставляла его сердце биться чаще, но не сейчас. Бриар уже успел запутаться в своих жизнях, нескончаемым караваном уходившим в глубь его подсознания. Всех, кого он любил, всегда отнимала смерть, в отличие от него, вечно молодого и здорового, болезни и старость не обходили никого стороной. За свою жизнь ему приходилось быть беглецом, отшельником. Он исколесил весь континент и сменил тысячи профессий. Его любили тысячи красивых женщин, но ни одна из них не могла подарить ему наследника. И вот, когда Бриар уже совсем отчаялся когда-нибудь подержать в руках маленькое плачущее чудо, его любимая женщина сделала ему лучший подарок в жизни — родила сына. Это было лучше, чем бессмертие! Вернее, этот лунный дар обрёл какой-то смысл. Наконец-то Бриар понял, что такое настоящее счастье. Заключив свою возлюбленную в объятия, он поцеловал её в шею и осторожно, но страстно прихватил зубами. Женщина улыбнулась и ловко выскользнула из его объятий.
— Тише, дуралей, разбудишь нашего малыша, — прошептала она, погрозив ему тоненьким пальчиком.
— Я постараюсь быть тихим как филин, летающий в ночи, а вот тебе придётся постараться, чтобы не проронить и звука, — полушепотом ответил он, снова привлекая её к себе.
Их тела сомкнулись в страстном объятии, а губы утонули в глубоком поцелуе…
— Бриар, похоже, что дальше нет дороги.
— Бриар!
От оклика воин вернулся в реальность. Давненько он не проваливался так глубоко в свои воспоминания. Во снах это случалось часто, но чтобы днём… В двухстах шагах от их маленькой компании дорогу перегораживало несколько поваленных деревьев. Путники остановили коней.