Но я поступил по-своему, живу здесь уже пятый день, радуюсь жизни и ни о чем не жалею. Солнце сияет. Небо синее некуда. Кажется, что Лондон невесть как далеко, да он и в самом деле далеко. Я ничуть не погрешу против истины, если признаюсь, что в душе царят мир и покой.
Когда я о чем-то рассказываю, я вечно сомневаюсь, что именно из антуража надо описывать, а что нет. Я советовался кое с кем из моей знакомой пишущей братии, так их мнения расходятся. Приятель, с которым я разговорился за коктейлями у кого-то в Блумсбери, поведал, что лично он признает только горы грязной посуды в кухонных раковинах, нетопленые спальни и вообще самую низменную сторону быта, а от красот природы его тошнит. Зато Фредди Оукер, тоже член клуба «Трутни», специализирующийся на рассказиках о возвышенной любви, которые печатает в разных еженедельниках под псевдонимом Алисия Сеймур, признался мне, что одно только описание цветущего весеннего луга приносит ему не меньше сотни фунтов в год.
Лично я не поклонник пространных описаний природы, поэтому сейчас буду краток. Итак, я стоял на пороге коттеджа, и взгляду открывалось следующее: приятный садик величиной с ладонь, в котором произрастали один куст, одно дерево, имелись две клумбы, крошечный бассейн со статуей голого пузатого мальчишки и еще живая изгородь справа. Возле этой изгороди мой новый слуга Бринкли болтал с нашим соседом, полицейским Ваулзом, который, судя по всему, хотел договориться о продаже нам яиц.
Впереди тоже была живая изгородь и в ней калитка, а за изгородью просматривалась спокойная гладь залива; залив был как залив, ничего особенного, только со вчерашнего вечера в нем появилась гигантских размеров яхта и встала на якорь. Из всех объектов, оказавшихся непосредственно в поле моего зрения, я с наибольшим удовольствием и одобрением выделил яхту. Белая, величиной чуть не с океанский лайнер, она придала завершенность побережью Чаффнел-Риджиса.
Итак, вот какой вид открывался передо мной. Добавьте кота, заинтересовавшегося улиткой на дорожке, меня в дверях с дешевой сигаретой, и картина будет полной.
Нет, прошу прощения. Я забыл одну важную деталь – я оставил на дороге свой автомобиль, и сейчас мне был виден его верх. И как раз в эту минуту летнюю тишину разорвал вой клаксона, я со всех ног кинулся к калитке, испугавшись, что какой-то хулиган поцарапает сверкающую краску. Добежав до машины, я увидел сидящего за рулем мальчишку, он с меланхолическим видом нажимал грушу. Я размахнулся, чтобы хорошенько врезать нахалу по шее, но узнал двоюродного брата Чаффи, Сибери, и опустил руку.