– Великолепно.
– Что такое деньги?
– В самую точку.
– Любовь – вот главное.
– Золотые слова, старик. Я бы на твоем месте изложил ей эти взгляды в письме. А то вдруг она подумает, что раз ты опять на мели, то можешь и на попятный пойти.
– Обязательно напишу. И… ну конечно!
– Что «конечно»?
– А письмо ей отнесет Дживс. Тут уж можно не опасаться, что старикашка Стоукер его перехватит.
– Считаешь, он такой ловкий?
– Ха, прирожденный шпион. Только о том и думает, как бы перехватить письмо, по глазам видно.
– Нет, я о Дживсе. Как он передаст Полине письмо, не представляю.
– Забыл тебе сказать: Стоукер сманивает Дживса к себе на службу, предложил ему бросить меня. Сначала я взбесился от такой наглости, а сейчас думаю: великолепно, пусть Дживс у него служит.
Смысл тактической уловки был яснее ясного.
– Ну конечно! Встав под знамена Стоукера, он получит полную свободу передвижений.
– Разумеется.
– Отнесет твое письмо ей, а ее ответ тебе, ты ей снова напишешь, она тебе ответит, ты опять письмо, она – ответ, ты…
– Да, да, ты уловил суть. И в ходе этой переписки мы разработаем план, как нам встретиться. Слушай, ты не в курсе, сколько нужно ухлопать времени на свадебные формальности?
– Понятия не имею. Но если ты раздобудешь у архиепископа разрешение венчаться без церковного оглашения, можно провернуть все в два счета.
– Раздобуду я это разрешение. Сколько угодно таких разрешений раздобуду. Слава богу, гора с плеч. Я будто заново родился. Побегу, надо поскорее рассказать все Дживсу. Вечером он уже сможет быть на яхте.
И вдруг умолк. Опять стал мрачнее тучи, в глазах зажглось прежнее подозрение.
– Слушай, а она в самом деле любит меня?
– О, черт, ведь она сама тебе это сказала.
– Сказать-то сказала. Но разве можно верить женским признаниям?
– Да ты что, опомнись!
– Они все такие насмешницы. Может, она смеялась надо мной.
– Стыдно, Чаффи.
Он горестно задумался.
– Все-таки очень странно, что она позволила тебе поцеловать себя.
– Я застал ее врасплох.
– Могла бы дать тебе по физиономии.
– Зачем? Она чутьем угадала, что я обнимаю ее как брат.
– Хм, как брат?
– Исключительно как брат.
– Ну что ж, может быть, – с сомнением вздохнул Чаффи. – Берти, а у тебя есть сестры?
– Нет.
– А если б были, ты бы их целовал?
– Беспрерывно.
– М-м-м… ну, не знаю… Может, ты и не врешь.
– Слово чести Вустера, ему-то ты веришь?
– Не особенно. Помню, на втором курсе в Оксфорде ты сказал мировому судье утром после Гребных гонок, что твое имя Юстас Г. Плимзол и что ты живешь в Далидже на Аллин-роуд.
– Тогда был особый случай, требовалась особая гибкость.