Синдром отличницы (Романова) - страница 65

Я встретила мужчину у кабинета, где намеренно поджидала его.

— Кофе, доктор Такер? — посмотрите-ка, я — «сама услужливость».

До того момента, как я заговорила, этот человек вряд ли обратил бы на меня внимание. Он был слишком занят двадцать четыре часа в сутки, по большей части собственными размышлениями. Однако моя инициатива не осталась не замеченной. Острый взгляд скользнул на мое лицо.

— Вижу, спала ты неплохо, — процедил он тихо, распахивая дверцу кабинета. — За мной.

Я вошла следом, наблюдая, как он снимает черное пальто и перчатки.

— Рад, что ты освоила кофеварку, — бросил небрежно и язвительно, — у Гареда на это ушло больше времени, — взглянул на меня еще раз, пытаясь понять, что я чувствую.

Напрасно, я всеми силами старалась ничем себя не выдать.

— Сядь.

Это прозвучало не как: «Присядь, пожалуйста, Лимма», а как чертова команда: «Сидеть!»

— Вчера я был слишком занят, чтобы поговорить с тобой.

Стул, на который я плюхнулась, стоял далеко от стола, и сидела я на нем неестественно прямо, как школьница.

— Не против, если я закурю? — о, мужчина не стал даже слушать моего тихого «конечно, нет», сев за стол и достав пачку сигарет.

Я готова даже глотать дым, потакая дурным привычкам Такера, лишь бы понравиться ему.

— Здесь сложно работать, новенькая, — проговорил он, — особенно, если учесть мой характер и мою репутацию. Первое будет доставлять тебе неудобство постоянно, второе — время от времени.

— Хорошо.

— Я смотрю, ты готова на все, — усмехнулся он, — как и обещала. Но для начала, запомни кое-что: я не даю шансов. Если ты здесь, это гребанное чудо для тебя, ясно? Есть определенные причины, побудившие меня передумать и взять тебя на работу. От новичков я обычно требую соблюдать определенные правила. Первое, слушать то, что я говорю и выполнять. Второе, засунуть свою исключительность себе в задницу. Третье, забыть о том, что твой рабочий день нормированный. Четвертое, выражать свое мнение только тогда, когда я сам попрошу об этом. И пятое, ни с кем не болтать о работе. Если будет нарушено хоть одно из них, вылетишь отсюда к чертовой матери.

Сухо и предельно ясно.

— Я предпочитаю черный кофе, — продолжил мужчина, наслаждаясь сигаретой и не спуская с меня глаз, — он должен стоять на моем столе каждое утро. Всегда.

— Конечно, но… — запнулась.

— Что «но»?

— Я приехала сюда, чтобы заниматься наукой, а не готовить кофе.

— Сомневаюсь, что ты годишься на что-то большее.

Ух, какого терпения мне стоило сохранить выражение лица спокойным и не дрогнуть.

— Я рассчитываю, что смогу доказать вам обратное.