Пошарив рукой под сидением, рю Воронн достал узкогорлый кувшин. Поставил на дно лодки. Осторожно, чтобы не перевернуть судёнышко, разделся догола. Выпрямился напротив Рэйвин, затмившей сияние мира своей обнажённой красотой. Его возбуждение не укрылось от глаз девушки. Её зрачки расширилась, маленькие груди с розовыми сосками вздымались неровным дыханием — она впервые видела мужчину во всей красе желания. Глядя друг другу в глаза, оба наклонились, чтобы одновременно поднять сосуд. Древние слова упали на поверхность озера каплями воды из Священного источника, посвящённого Духам Безмолвия. Природа замерла, будто затаилась. Не плескала в озере играющая рыба, не ухал филин где-то на тёмном берегу. Умолк звёздный звон, слышимый только здесь, в Узаморе, на краю зримого мира...
Атрон отставил кувшин и поднял кинжал. Остриё коснулось белой кожи под левой грудью Рэйвин. Капли крови показались чёрными, и ими был очерчен лунный след под девственным сосцом. Спустя мгновение и на его груди появилась кровавая дорожка. Протянув к возлюбленной руки, он заключил её в объятия, смешивая кровь. Целомудренные объятия, освящённые любовью всех влюблённых Узаморской земли.
Оказавшись с силой прижатой к любимому, Рэйвин вскрикнула, становясь натянутой от страсти струной. Атрон всегда был рядом, без него она не мыслила жизни, но Атрон — верный рыцарь, и этот — мужчина с горячей кожей, мужчина, чьё желание скрыть было невозможно, рвали на части её сердце и гордость. Рвали, заставляя склониться перед мужской силой.
Он бы сдержался. Однако эта Рэйвин, полная страсти, как сосуд молодым вином, делала невозможным любые побуждения разума остановиться... Атрон принялся целовать её, едва не рыча от давно сдерживаемой страсти, от страсти, туманившей разум, застившей зрение. Целовать как свою. И его колено беззастенчиво вторглось между её бёдер, и его пальцы забыли, что такое целомудрие. Рэйвин поддавалась, оплетаясь вокруг него, как гибкий вьюн вокруг мощного дуба. Здесь и сейчас она, ещё не став женщиной телесно, духовно обретала древнюю суть дарительницы наслаждения. Дарительницы жизни.
Оба опустились на дно лодки, покрывая друг друга безумными поцелуями. И тут наследница Морингов вспомнила о том, кто она есть. Напряглась, упираясь ладонями ему в грудь. Зашептала умоляюще:
— Нет, Ронни, нет... Прошу тебя!.. Не так...
Слова не сразу достигли его слуха. Но чуткие пальцы сразу ощутили напряжение желанного тела. Атрон замер, порывисто дыша.
Боясь напугать...
Понимая, что напугал...