Джаральд тем временем отворил дверь и пропустил меня вперёд. Я налила молоко в большую миску и отошла в сторонку, пока Агата спрыгнула вниз и принюхивалась к моему подношению. Достав батистовый платочек, с досадой осмотрела пятно на груди и стала оттирать кожу и лиф. Мокрая ткань неприятно льнула к телу. Когда и платок промок, вдруг услышала, как граф сказал: «Возьми мой».
Подняла глаза на отчима и увидела, что Джаральд с удобством расположился поверх толстой ветки и лениво наблюдает за мной, сам до невозможности напоминая при этом большого сытого кота. Он протягивал свой платок, и, сделав несколько шагов, я забрала у него белоснежный кусочек ткани и снова стала тереть.
Полагаю, отчиму теперь до меня нет дела, раз он получил, что хотел. Раньше он смотрел на меня совершенно иначе. Не замечая того, я тёрла все яростней. Думаю, его не мучают эти сны по ночам, когда кожа горит, как сейчас, а мне все снится, что он меня целует, что прикасается ко мне и шепчет о своей страсти.
— Дырку протрёшь, — совершенно незаметно граф оказался рядом и забрал платок из моей руки. — Зачем столь грубо обращаться с такой нежной кожей? Ее можно тереть только так.
И Джаральд очень ласково провёл сверху вниз по открытому участку груди и по лифу платья, а я мгновенно напряглась от его прикосновений и быстро отступила назад.
— Спасибо, — граф опустил руку, а я попыталась скрыть своё смятение. — Как вы незаметно подкрадываетесь, словно индеец.
Отчим приподнял бровь.
— Знаешь о повадках индейцев? Я всё больше поражаюсь обширности твоих знаний и их удивительному разнообразию, Рози.
В устах любого другого человека это прозвучало бы комплиментом, а у Джаральда в словах слышался намёк иного рода.
— У моего отца большая библиотека, там много книг про народы других стран.
— Полагаю, можешь прихватить с собой несколько томов. Ведь не будет старый барон столь скуп и жесток, чтобы лишить дочь памяти о её любимом родителе.
Я искренне обрадовалась его словам. Самой забрать книги из библиотеки, мне недоставало смелости, а Катрин вряд ли бы разрешила.
— Правда?
— Да.
Я улыбнулась. Ну как же у него так получается? То он одной фразой, одним жестом вводит меня в беспросветную тоску, то вдруг вновь проявляет заботу, и дурного настроения как не бывало.
— У тебя слишком очаровательная улыбка, Рози, — мне показалось, что граф тихонько вздохнул. Он облокотился о дерево, а пантера в этот миг как раз запрыгнула на ветку позади него. Я невольно выдохнула от испуга, протягивая к нему руку: