На второй день картина повторилась – дождь. Опять не работали. Занимались, кто чем.
И вот Николаю, вместо того, чтобы впустую проводить время, захотелось пойти за Коргонский перевал, найти монашеский скит по ориентировкам профессора, разыскать иконы. Может быть, удастся что-то спасти, взять с собой, хотя бы одну.
Он вдохновился своим желанием, подошел к начальнику партии и поделился с ним тем, что задумал – пойти на разведку за Коргонский перевал, пока идут дожди. О монашеском ските, о иконах, он, конечно же, промолчал.
– Хорошо, – сказал Юрий, – если завтра с утра будет дождливо, то отправляйся. Возьми на кухне продукты, воды. Считай этот поход своей командировкой от нашей геолого-разведки.
Один из геологов оказался в это время поблизости и услышал разговор Николая с Юрием. Секрета большого не было, что Николай пойдет за Коргон. Все бы и так узнали.
Он подошел и сказал:
– Я тоже хочу к Коргону сходить. Места там интересные. Я уже бывал там. Вдвоем-то сподручней по тайге бродить. Мало ли что.
– Да, да, – согласился Юрий, – если Николай не против, то и ты отправляйся в командировку…
Утром вновь моросил дождь. Причин, чтобы оставаться в лагере, не было. Вчерашняя договоренность с начальником партии оставалась в силе. Поэтому Николай и его спутник, взяв на кухне запас продуктов, повариха была предупреждена, надев брезентовые штаны, резиновые сапоги, плащи с капюшонами, отправились в путь к Коргонскому перевалу.
Кто-то, глядя им вслед сквозь морось дождя, широко зевал и говорил:
– Что за нужда – таскаться в такую даль. Хоть бы за деньги, а так…
Забирался в уютный спальник, поворачивался набок и мирно засыпал…
Дорога была долгая, трудная, но без неожиданностей, без нежелательных встреч, словно кто-то незримый охранял их и помогал в пути.
Они одолели Коргонский перевал. Стало темнеть. Пора было подумать о ужине и стоянке на ночь. Они нашли удобное место возле скалы, набрали сушняка, срубили топориками несколько тонкоствольных сосенок, развели костер и, сидя у огня, поужинали, немного опьянели от сытости, заблагодушествовали.
Дождь перестал. Тучи разошлись. Проглянули месяц и звезды. Командированных потянуло в сон. Усталость сказывалась. Они раскинули спальники возле костра, пожелали друг другу спокойной ночи и постарались заснуть. Топорики они положили рядом, чтобы они были под рукой. Какое-никакое, а оружие. С ним как-то спокойней, когда вокруг стоит такая глушь.
Безотчетное чувство тревоги, помимо их воли, жило в душе Николая и его спутника, заставляло, несмотря на усталость, вздыхать, ворочаться. И все-таки, дремота, навевая сон, оказалась сильней тревоги, и таежники заснули, мирно похрапывая.