— Тогда просто верь, как и советуешь мне, Варвара, — фея прилегла обратно на цветочную постель, и девушка заботливо укрыла её краем платка.
— Спи, скоро ночь кончится, — велела Варя, и поднялась с подоконника, вставая босыми ногами на прохладный пол.
— Почему ты зовёшь сына эйселя Миклоса «мистер-декабрь»? — удивлённо спросила фея, когда девушка уже добралась до своей кровати.
— У нас в универе… — Варя глянула на подругу и поняла, что слишком устала для долгих объяснений, — декабрь — зимний месяц нашего года, снежный, самый волшебный, похож на него.
Приведя себя в порядок перед сном, Варя забралась под одеяло, и теперь сама удивлялась тому, как непривычно было ощущать разметавшиеся по подушкам пряди. Она рассталась со своими длинными волосами не так давно, а уже успела отвыкнуть. Девушка вздохнула, полюбовалась на едва приметно сверкающий балдахин, который напоминал ей кусок ночного неба и закрыла уставшие глаза.
— Интересно, что сейчас делает Трой? — прошептала Варя, устраиваясь поудобнее.
— Интересно, что сейчас делает Нейл? — Карамель заискрилась привычным золотым свечением и почти мгновенно угасла.
Она снова была сердита на то, что силы слишком медленно возвращались, и только дразнили её, не давая взлететь. Верить в свою мечту? Хоть на мгновение поверить, что она возможна? Или нет, спросить себя, на что была готова, ради своей мечты. Фея натянула край платка выше, укрывая лицо и оставляя видимыми только яркие глаза. Эйслин Дюймовочка из Мейрна смогла, а чем хуже она? Что потеряет в своей вере? Участь жалкой нинкусс? Пусть у неё будет только одна попытка, но она воспользуется ею.
— Я верю. Верю. Я обязательно поверю…
Тёплый золотистый свет охватил цветочную постель, и крылья феи встрепенулись, освобождаясь из плена лёгкого платка. Карамель поднялась на подоконнике и подошла к самому краю. Она посмотрела на ночной сад и глубоко вдыхая, вспорхнула ввысь.
Свежий ночной ветер отлично остужал. Трой заложил руки за голову, устроившись на широком каменном бордюре. Старинный фонтан журчал, переливаясь тонкими прозрачными струями, успокаивая и позволяя мыслям течь так же безмятежно. Хотя, кого он обманывал? Ведь даже не сомневался в том, что не сомкнёт глаза до самого утра.
— Что ты делаешь сейчас, Варвара? Возможно ли, что подобно мне мучаешься бессонницей?
Звёзды яркой крошкой мерцали над его головой. Трой повёл одной рукой над водой в широкой фонтане, и немедленно она взметнулась ввысь, густея и застывая сверкающим девичьим силуэтом. Вот прозрачные струи послушно изогнулись, повторяя очертания длинных прядей волос, и ледяная статуя замерла, прижимая одну ладонь к груди. В ней ярко был виден одинокий бутон бледно-розовой паллии, видимо сброшенной во время празднования одним из франгаров, и теперь так походил на сердце. Трой шумно вздохнул и потянулся к своему творению, едва касаясь пальцами замёрзшего цветка.