— Господа хорошие! Гуляйте до утра, а Нонна Викторовна устала. Тем более ей завтра рано вставать.
Не успела оглянуться, как я — у Иветты в гостях. На кухне за столом нас трое — хозяйка, ее сын Витя и я. Парень высокий, крепкий, с доброй улыбкой. Оказывается, у Иветты дело ко мне. Вернее, дело не у Иветты, а у Виктора.
— Ну пусть он сам скажет.
— Он не только скажет, но и покажет на буере.
— На буере?
— Не пугайтесь. Послезавтра международные соревнования.
— А я при чем?
— Витя обещал пацанам — покатать вас, чтобы все увидели кинозвезду на буере. Сфотографируйтесь с ними.
— Какой позор!
— Нонночка Викторовна, это честь, а не позор. Я вам все расскажу об этом виде спорта.
— Я в сто раз больше вам расскажу. У нас на Азовском море еще не такие буера.
— Они одинаковые, — вставил Витя.
— Почему тетка должна с пацанами кататься?!
Кончилось дело тем, что меня все же уговорили. Завели будильник. А для меня раннее вставание во все времена было высшей мерой наказания: коленки дрожат, в глазах «песок», все идет наперекосяк. Напяливаю спортивное, буерное, обмундирование, Витя помогает, Иветта тоже. Я хохочу, и они за мной. Смех — мой спаситель, я приободрилась, повеселела, и мы почапали.
Идем, идем — никаких буеров и никакого льда.
— Ну и что же дальше?
— Сейчас, сейчас… Давайте я вас возьму на руки, — предлагает Виктор.
— Еще чего, ты совсем уж того!
И вдруг неожиданно за углом амбара открывается огромная театральная сцена: бесконечный, уходящий к горизонту лед, и на нем подковообразно застыли паруса и их капитаны. Все напоминало визит вежливости — молодежь улыбается и торжественно ждет. Я видела этих ребят вчера со сцены. Подтянулась, спину выпрямила. Витин буер стоял у берега в центре. Он предложил мне «засунуться» или «вставиться» так, чтоб только голова торчала. Бесцеремонно дергает меня за плечи, поправляет что-то на мне, укрывает как следует, закрывает шалью лоб.
— Голову не поднимать! — с улыбкой командует и демонстрирует, как от движения паруса перекладина может сильно ударить.
— Может быть, не надо? Ну его к черту, Витя! Я боюсь.
— Все будет о’кей!
Смотрю, остальные паруса как корова слизала — мы одни. Он что-то сделал, и мы полетели, как в самолете. Скорость очень большая. Сердце замерло, сперва от страха, а потом от наслаждения. Вдруг откуда-то брызги с шумом.
— Это полынья, — пояснил Витя.
Парус, а значит, и перекладина мотались перед моим лицом влево, вправо…
— Не холодно?
— Нет, хорошо, Витя! Хорошо! А другие где?
— Они за нами.
— Едут?
— Идут… Как надоест — скажите.
— Гоняй, Витя, сколько влезет. Хорошо!