Три дня я вставала с постели только в туалет и в душ. Мне всё ещё казалось, что на мне запах Ромы, его поцелуи, его руки… Если эти ощущения не пройдут, то я в очень скором времени сотру мочалкой с себя не только их, но и кожу. Мама и сестра уговаривали меня поесть, но я не могла. От вида еды меня тошнило, и дабы впихнуть в меня хоть что-то, сестра приносила сладкий чай, а мама какие-то пряные отвары. Они были вкусными, приятными, кроме одного — они были от нежелательной беременности. Мама сказала, что не может на Земле пользоваться целительной магией, поэтому лечила меня травами. Мне было жаль, что она не могла залечить меня от ран, если не физических, то от душевных, ей было ещё жальче. Хоть они не говорили о своих переживаниях, но я знала о них. Я видела, как они смотрят на меня, как переглядываются полными сочувствия взглядами, как шепчутся, думая, что я не замечаю. Особенно внимательной ко мне была Лия после моей выходки.
На третий день моего отчаяния я поняла, что нахожусь в шаге от сумасшествия. Кроме ненависти и боли, я не испытывала ничего. Всё! Пора вставать и приходить в себя, попытаться жить обычной жизнью. Я села на кровати и стала смотреть в окно. Солнце ласково грело, деревья слегка покачивал ветерок. Погода так и манила к прогулке, и, словно прочитав мои мысли, в комнату вприпрыжку забежала Корнелия:
— Сестренка, тебе пора выбираться из своей раковины. Ты не рак-отшельник, чтобы навечно запереться здесь, — пропела она, обводя руками комнату. — Идём на улицу? В парк сходим, на колесе обозрения покатаемся, в кафе посидим. Ты посмотри на себя! На тебе же лица нет!
Я встала и подошла к зеркалу, и лучше бы я этого не делала. И без того худая, я похудела ещё сильнее, серые глаза побледнели, впали, под ними образовались круги, кожа имела сероватый оттенок, а волосы превратились в солому. Я осунулась и как будто постарела. Синяки на лице прошли (спасибо маминой мази), на руках и теле кое-где еще резали глаза желто-зеленые пятна. За спиной стояла Лия, ее белые волосы волнами спадали по спине, на фарфоровом лице сиял здоровый румянец, глаза хоть и были печальными, но были прекрасны. Сейчас мы выглядели наглядным пособием антинарко. Она сияющая юная девушка, а я наркоманка со стажем. Не выдержав, я захихикала, сестра лишь в задумчивости подняла одну бровь.
— Ладно, идём! — сказала я, подходя к шкафу за одеждой, чем удивила сестру ещё больше. Тело-то восстановилось. Ничего почти не болело. Только моя душа, но это, как говорится, дело времени.
Любовь к велосипедам нам привила мамина подруга, подарив их на наше пятилетие. С тех пор это наше излюбленное средство передвижения, в котором масса плюсов и нет минусов. Сейчас мы ехали по парку, ветерок обдувал кожу, а я получала удовольствие от тихого шипения колёс, от размеренных движений ног, приводящих в движение сие чудо-изобретение… Я расслабилась, по-настоящему расслабилась. Не думала о Роме и магии, а этого не удавалась сделать несколько дней, и я уже соскучилась по этому чувству. Забыв обо всём, я просто наслаждалась поездкой и красотами парка. Выехав к пруду, мы с сестрой спешились. Уложив наш транспорт набок, подошли к берегу, сели, подтянув колени к груди и опустив на них подбородки. В тишине, глядя на водную гладь, мы сидели минут тридцать, каждая размышляя о своём.