— Какой мужик! — с восхищением произнесла я, глядя на хитрого короля. Это надо же так все обставить: и народ успокоил, и сына наказал, и его же защитил. Теперь парня все будут жалеть, а желающие примазаться к королевской семье от него быстренько отстанут, ведь монарх всем показал, что сын не в фаворе. То есть брать с него нечего, а значит, никому он не нужен. Но я все равно не одобряла такого решения, ведь свои отношения с Радованом Эдуард окончательно разрушил. Возможно, когда-нибудь в будущем парень поймет, что отец старался для него, но вряд ли простит. Жалко их обоих, если верить собственным чувствам, Эдуард тоже переживает. — И почему я не попала сюда раньше?..
— Двадцать лет назад наш монарх был счастлив в браке, — как водится, по-своему понял мои слова Мстислав, и теперь его голос сочился ядом. — Но сейчас он вдовец, и у вас есть шанс.
— Что же я тогда тут стою? — язвительно произнесла в ответ. — Пойду, использую свой шанс! Нашему величеству ведь блондинки нравятся? Хотя какая разница, в случае чего перекрашусь. Спасибо, Мстислав Федорович, вы мне просто открыли глаза. Яна, пошли.
— А девочка вам зачем? Не сложилось с одним принцем, так еще двое есть? — Глаза Черного Властелина метали молнии, а руки, казалось, хотели меня задушить.
— Конечно, надо же научить ребенка, как пользоваться своим женским обаянием, чтобы в будущем не лить слезы из-за всяких козлов! — прошипела я в лицо мужчине. Понимала, что не только на него злюсь, но слова уже вылетели, а извиниться сразу не позволило взвинченное состояние. Поэтому подхватила Яну под руку и повела за собой, но не к помосту, а в лазарет. У девочки явно началась тихая истерика, и ей требовалось успокоительное. Мне было плевать, что за нашим уходом наблюдали все, король даже сбился на последнем, десятом ударе. Не удержалась, посмотрела в глаза Эдуарду и мысленно выплеснула на него все свое разочарование. И, похоже, только что совершила большую ошибку. Мой демарш не прошел незамеченным, взгляд короля стал пристальным и каким-то задумчивым, не ошибусь, если скажу — пора делать ноги.
По пути в лазарет прихватила одну из целительниц, которую успела запомнить по прошлым посещениям Яны.
— Не боитесь столь явно проявлять неуважение к правящей семье? — спросила она у меня, едва мы отошли от стадиона.
— Сложно уважать того, кто избивает собственного ребенка, — нахмурилась я. — Да, наказать Радована надо было, но не таким же варварским способом.
— Алиса, — протянула мне руку женщина. — Опасные речи произносите.
— Марго. — Я удивилась, но пожала ладонь целительницы. — Знаю, что молчание залог долгой и успешной жизни, вот только совесть с этим соглашаться не хочет.