— Не высовывай локоть, когда бьешь кулаком, — говорил Кен. — Немного согни ноги. Четко и аккуратно. Согнись пополам в ответ на этот удар. Быстрее. Энергичнее. Почему не сгибаешься резко? Подбородок вниз. Не будь как памятник. Поднимись на цыпочки. Танцуй, Пэт, танцуй!
И мой сын танцевал. Совсем не так, как его сестра.
Старик держал руки наладонниками вперед и называл комбинации, а Пэт в точности исполнял то, что он говорил. Когда они сделали перерыв, оба мокрые от пота, я отозвал старика в сторонку.
— Он готов? — спросил я.
Кен посмотрел на меня так, как будто я что-то не совсем понимал.
— Никто не бывает полностью готов, — ответил старик.
Пэт терпеливо стоял, не снимая перчаток. Он неуклюже прижимал к себе бутылку с водой, подняв лицо и закрыв глаза, пока Синг Рана замызганным полотенцем вытирал с него пот.
— Не слишком ли быстро он вернулся на работу? — спросил я, кивая на старого гурка. — Он ведь был в больнице чуть ли не пять минут назад.
Кен посмотрел на меня так, словно я не переставал его удивлять.
— А что ты предпочитаешь, чтобы он сделал? — осведомился у меня старик. — Заполз в тихий уголок и умер?
Я сидел на автостоянке напротив бара.
За красным бархатным шнуром в самом конце потертой красной дорожки стоял сорокалетний бритоголовый здоровяк в коротком черном пальто, охранявший девушку с планшетом в руках. Оба делали вид, что здесь Голливуд, а не Холлоуэй.
То и дело, пошатываясь, входили и выходили пьяные, а я думал о том, чтобы уехать. Я думал — может, мы смогли бы начать сначала. Все мы. С нуля. Новый дом. Новая школа.
«Австралия» звучит неплохо.
Но, когда я увидел, как они выходят из бара, я понял, что уже слишком поздно. Слишком мало времени. Слишком много всего, чтобы начать жизнь с нуля. Однажды вы понимаете — ничего не изменится.
Бритоголовый в пальто поднял шнур, и из бара вывалились Уильям Флай с Прыщавым. На дороге стояла брошенная кем-то тележка для покупок. Прыщавый упал на нее животом, и Уильям Флай повез его через улицу, направляясь ко мне.
Я пригнулся на сиденье. Уильям Флай толчком пустил тележку с Прыщавым по почти пустой автостоянке. Он был большим, сильным парнем. Тележка несколько раз обернулась вокруг своей оси и опрокинулась. Они немного похохотали, потом Уильям Флай помог приятелю подняться, и они о чем-то переговорили. Я посмотрел на бар на другой стороне улицы. Бритоголовый в пальто смотрел на девушку с планшетом, его огромное лицо светилось вожделением. Когда я оглянулся, Прыщавый, пошатываясь, плелся на дальнюю сторону стоянки, направляясь к рынку, выходящему на главную улицу.