Я почти совсем расслабился. Он пришел, ужинал вместе с нами, и все было так, словно ничего не изменилось. Я слышал доносящуюся сверху музыку Пегги. Слышал, как Джони полощет рот в ванной. Я смотрел, как Сид моет кастрюлю, и когда она закончила, я взял ее влажную руку и прижал к своему лицу.
— Спасибо, — сказал я.
— Не говори глупостей, — улыбнулась она. — Я рада его видеть.
Потом ее улыбка погасла. Она выглянула в сад. И я тоже это увидел. Тусклый красный огонек во рту Пэта.
Словно поняв, что за ним наблюдают, он скользнул в домик для игр. Но даже внутри маленького деревянного домика можно было различить в темноте красный огонек у губ сына, который то разгорался, то потухал.
— Он курит? — спросила Сид.
Я покачал головой.
— Я об этом ничего не знаю, — ответил я и хотел было выйти в сад, но Сид удержала меня.
— Давай я с ним поговорю, — предложила она. — Лучше, если ему об этом скажу я.
Я смотрел, как она идет.
Я увидел, как ее длинноногая фигура пересекла сад и вошла в домик. После недолгого пребывания там она вернулась, держа в руке нечто, испускающее в темноте слабый красный свет. Она ворвалась в дверь. Я никогда не видел ее такой рассерженной. Я немедленно узнал этот тошнотворно-сладкий запах. Она подняла в руке влажную самокрутку, и ее глаза засверкали.
— Марихуана в домике для игр! — воскликнула она. — Великолепно! Курить марихуану в домике для игр!
В дом ворвался Пэт, слезы струились по его лицу, подбородок дрожал. Такого вряд ли можно ожидать от опытного наркомана, превратившего в притон игрушечный домик сестры.
Я окликнул его, но он пробежал к входной двери. Я пошел за ним. Джони появилась в дверях ванной, в ее руках вибрировала электрическая зубная щетка. Пегги была на лестнице. Я оглянулся на Сид. Она покачала головой. Косяк был потушен, но она продолжала держать его в руке.
Входная дверь открылась и тут же с грохотом захлопнулась.
Я снова позвал его. Потом побежал за ним. Я бежал по улице, не выпуская его из виду, но, оказавшись на Холлоуэй-роуд, я его потерял. Должно быть, он вскочил в автобус или в такси. Я шел по улицам, пока не понял, что он уехал. Я снова и снова набирал номер его мобильного, но слышал только автоответчик. Потом я вернулся домой.
Прошло довольно много времени. Джони уже лежала в постели. В комнате Пегги смолкла музыка. Единственные звуки, которые я слышал, были шум посудомоечной машины и приглушенный встревоженный голос жены, говорящей по телефону. Увидев меня, она положила трубку.
— Ошиблись номером, — сказала она.
Лгунья.