Ветер бился о ткань палатки.
— Да.
Она не нашла ничего умнее, как сказать:
— Никто не поверит в твои сказки. Считаешь, что если у меня не осталось воспоминаний, то я полная дура?
— Нет.
— Ты говоришь, что я была твоим шпионом, а это означает, что я работала на тебя. Говоришь, что был моей собственностью, что означает — ты работал на меня. Говоришь, что мы друзья. Но господа и рабы не дружат. И это означает… — она умолкла, не желая продолжать. Она очень остро осознавала его тепло рядом с ней. — Ты говоришь неправдоподобные вещи. Я тебе не верю.
Его рёбра расширились жесткими крыльями за её спиной.
— Если ты дашь мне объяснить…
— Прекрати говорить, прекрати. Я не хочу слышать твой голос.
Он умолк. Кестрел неподвижно лежала рядом с ним, жалея, что не может заставить себя отстраниться.
* * *
В какое-то мгновение ночью, она почувствовала, как он вздохнул. «Он собирался ещё раз попытаться объяснить», — подумала она. Кестрел окаменела от нахлынувшей паники. И вновь её охватило ощущение падения, словно она мчалась к тому, чего не знала. Череп раскалывался на части.
Она не хотела с ним разговаривать, хотя даже не знала наверняка, что он хотел сказать. Как ни странно, но ей пришло в голову, что он умеет петь.
— Не смей. — Ее голос прозвучал остро, как нож.
И он не посмел.
* * *
Позже она проснулась от того, что вся дрожит. Его рядом не было.
Всё ещё стояла ночь. Он не должен был уйти.
Кестрел вылезла из палатки и увидела, что он стоит под нереальным небом. Над тьмой раскинулось полотно, переливающееся от холодного розового до фиолетового оттенка с завитками зелени, и всё оно было истыкано звездами. Девушка была уверена, что никогда не видела ничего подобного.
Он повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом, когда она оторвалась от созерцания неба. Кестрел не понимала, почему он не мерзнет. А потом заметила его сгорбленные плечи и поняла, что это не так. Он посмотрел на тончайшие цвета ночи.
— Что это? — спросила она.
— Боги.
— Их не существует. — Она не знала, откуда пришло понимание, но знала, что верила в это.
— Они существуют. Они пришли, чтобы наказать меня.
— Это был ты, — сказала она, озвучив свои подозрения. И увидев, как перекосилось его лицо, она поняла, что была права. — Из-за тебя я попала в заключение.
Он встретился с ней взглядом.
— Да.
Глава 10
Арин не знал, как им все-таки удалось добраться до дома.
Состояние Кестрел ухудшилось. Её тошнило весь день. Ночью тело девушки будто безмолвно рыдало. Арин бы обнял её, но переживал, что это будет неправильно, даже при том, что она, казалось, была рада этому. Когда он обнимал её, Кестрел словно смывало волной в сон. Он почувствовал, что она пришла в себя, и испытал мучительную благодарность, что то утешение, которое он мог предложить, на самом деле ей не очень-то было нужно.