– Не знаю, не знаю… – пробормотал Григорий Петрович. – Похоже, ты не так наивна, как хотела казаться.
– Я не…
– Перестань, Екатерина, – поморщился он. – Провинциальная наивность и провинциальная хваткость одно и то же, это всем известно. Поэтому не буду повторять общеизвестное, а лучше поинтересуюсь: каковы твои планы?
– На что?
Катя почувствовала, что к горлу ее подступают слезы. Но плакать было нельзя: ей не хотелось, чтобы Григорий Петрович подумал, будто она хочет что-то для себя выплакать. Она и перед Игорем никогда не плакала, и все, что он говорил ей и делал для нее, он говорил и делал не из жалости к ее слезам. В нем вообще не было жалости к ней, если б была, Катя сразу почувствовала бы. А что в нем к ней было?.. Этого она не знала.
Впрочем, размышлять об этом сейчас было не к месту и не ко времени.
– Планы на дальнейшую жизнь, – сказал Григорий Петрович. – Я понимаю, о своей жизни ты отчитываться передо мной не обязана. Но я сильно подозреваю, что твои планы связаны с этой комнатой.
– Я… – Все-таки Катя никак не могла привыкнуть к этой московской манере говорить в лоб такие вещи, которые и за спиной у человека выговорить неловко! – Я… никаких… с комнатой…
– Но куда-то же ты собираешься принести ребенка из роддома. Вот я и спрашиваю: куда? Если ты уезжаешь в Ростов, то вопросов нет. – Он помолчал, ожидая, что Катя ответит, или хотя бы кивнет, или, наоборот, отрицательно помотает головой. Но она молчала, потому что растерялась. – А если не уезжаешь, то возникает естественный вопрос: кто будет тебе помогать? Приедет сюда твоя мама, бабушка? Или вообще явится счастливый отец младенца и объявит, что вы будете жить здесь большой дружной семьей?
– Он… не явится… – с трудом проговорила Катя.
– Понятно… Когда тебе рожать?
– Где-то под Новый год.
– Где-то! Не где-то, а… Вот что, Катя. Девушка ты неплохая, ничего не могу сказать. Ты мне помогла с Марией Гавриловной, за это тебе спасибо. Но ты же не можешь не понимать: я тебе тоже помог. А теперь выходит, что я тебе помог гораздо больше, чем ты мне. Если бы я просто нанял сиделку, это, возможно, встало бы мне дороже, зато не было бы всех этих проблем. – Он снова кивнул на Катин живот. – В общем, я надеюсь, что ты поймешь меня правильно. Я готов был помогать тебе в устройстве на работу. В том, чтобы ты поступила в учебное заведение, где есть хорошее общежитие. Я дал тебе шанс грамотно устроить свою жизнь в Москве. Ты этим шансом не воспользовалась. Не сумела, не захотела, что ж, дело хозяйское. Я и сейчас от тебя не отказываюсь, готов и дальше тебе помогать. В разумных пределах. Но, извини, жилье в центре Москвы, пусть даже и в коммуналке, это за разумные пределы уже выходит. И этот вопрос я хочу решить сейчас. Пока ты не обосновалась здесь с новорожденным.