«Когда я заполнил горшок железными обсечками, без примеси угольного порошка, не покрывая их ни флюсом, ни крышкою, — записывал он, — то вскоре заметил понижение обсечков, а потом и самое расплавление; но получил не ковкий металл, а чугун. Заключив из всего, что железо в излишестве насытилось углеродом, я накрыл горшок крышкою прежде, нежели всё железо расплавилось, оставив в ней небольшую скважину для наблюдения за ходом работы, и спустя несколько времени удостоверился, что металл совершенно расплавился. Тогда, вылив в форму, я получил удобно ковкий металл — литую сталь.
Таким образом, для получения литой стали плавиленный горшок с крышкою есть просто отпираемый ящик. Стоит только знать, когда его открыть и когда закрыть. Цементование железа, находящегося в горшке, совершается точно так же, как в ящике с угольным порошком, токмо тем скорее, чем возвышеннее температура…»
В доме сонная тишина, спала жена, отдыхала и служанка. Аносов не захотел их будить и лег спать не ужиная. Приятное чувство покоя овладело им, а мысли шли ясные, прозрачные. Павел Петрович отчетливо представлял себе строение железа, соединение его с углеродом в процессе плавления в тигле с закрытой крышкой…
Если бы он мог хоть немного заглянуть в будущее, то узнал бы, что его открытие на десятки лет опередило достижения европейских ученых. Но не об этом думал сейчас Аносов. Павел Петрович загадывал о строительстве на заводе особого корпуса с восемью печами и о том, чтобы создать русский тигель — плавильный горшок.
«Предмет сей — ничтожный по названию, но весьма важный для металлурга!» — думал он и решил переговорить об этом с Ахте…
Утром Аносов вошел в кабинет начальника фабрики. Адольф Андреевич бесстрастно выслушал доклад инженера и, закинув руки за спину, заходил по кабинету, изредка недовольно поглядывая на Павла Петровича. Ахте долго молчал, потом спросил:
— Но где есть гарантия, что всё будет хорошо? Мы построим цех, и вдруг…
Он не договорил, нахмурился.
— Когда я задумал изготовить литую сталь, — сказал Аносов, — пришлось прочитать многое об этом предмете. — Тут инженер поднял глаза, встретил взгляд Ахте и продолжал смело: — Все писания, известные мне, оказались недостаточными и несообразными для Урала… Мне осталось проложить новый путь…
Начальник фабрики плохо слушал Павла Петровича. Ему думалось о другом: «Что будут делать золингенцы, если Аносов победит в этом состязании? Как жаль: Петер Каймер не оправдал надежд!..»
Адольф Андреевич вспомнил, что из Петербурга шли настойчивые приказы изготовлять лучшую сталь, и уныло уселся в кресло.