«Как жаль, что сейчас нет здесь Иванки Крылатки. Он бы непременно пленился гением творцов этого ансамбля!» — подумал Аносов и опять, очарованный, затих перед возведенной Александровской колонной. Какая соразмерность и легкость в этом творении искусства! А между тем страшно представить себе огромную тяжесть, которая крылась в нем. Ствол колонны, представляющий единый гранитный монолит, весил тридцать шесть тысяч пудов. На большой высоте вознесся ангел с венком победы. Снизу казалось, что ветер прижимает его одежды к телу. Скульптуру ангела выполнил Орловский. Подножие колонны украшали бронзовые барельефы на воинские темы…
Не хотелось уходить с Дворцовой площади. Медленно двинулся Аносов по Мойке к Марсову полю. Две-три сотни шагов, и вот уже Зимняя канавка тихая и глухая, а против нее квартира, в которой недавно жил Пушкин. Прижавшись к чугунной решетке набережной, Павел Петрович снял фуражку и долго созерцал темные пустые окна осиротевшего жилья.
Аносов на минуту прикрыл глаза, прислушался к шагам одинокого прохожего. И ему почудились шаги Пушкина. Вот он проходит в темной крылатке и в цилиндре, постукивая о каменные плиты тростью. И до того было ярко это ощущение, что казалось: стоит открыть глаза, и перед ним пройдет живой Пушкин…
С грустью покидая это место, Аносов побрел дальше, к Марсову полю, обрамленному садами и величественными зданиями. Вот памятник Суворову. Позади в гранитных берегах медленно течет Нева, а за Лебяжьей канавкой раскинулись тенистые аллеи Летнего сада. Среди вековых лип высился золотой шпиль Инженерного замка, а впереди был простор, на котором происходили парады.
Но на Марсовом поле среди превосходных садов происходили не только парады, — Николай I устраивал тут и экзекуции. Провинившихся солдат прогоняли по «зеленой улице».
Прочь, прочь отсюда!..
Аносов вернулся к набережной и пошел вдоль Невы. Куранты Петропавловской крепости пробили одиннадцать часов, а над Петербургом всё еще разливался серебристый свет. Высокий шпиль крепостного собора сиял мягким блеском зари. Начиналась белая ночь…
Со смутным чувством тревоги Аносов вернулся на квартиру. Тихо прошел он в отведенную ему комнату и улегся отдыхать. Но в окно глядела светлая полоска неба, нижний край которой вспыхнул золотой каймой. Загоралась утренняя заря, спешившая сменить вечернюю…
На другой день в полдень Павел Петрович направился в Горный корпус. Он захватил с собой заветную полоску булата. Секрет ее, несомненно, заинтересует ученых. Один конец этой полоски закален так, что крошит своей твердостью лучшие английские зубила, другой — отпущенный — мягкий, словно железо. В одной пластинке два качества: булат и мягкое железо. Но этого мало — полоска обладает еще и сильными магнитными свойствами. Тут было над чем поразмыслить.