— М-да… — усердно разжевывая кусок мяса, неопределенно промямлил генерал.
Ему, черствому, грубому человеку, вдруг стало жалко семью Аносова. Уезжая из Златоуста, как бы мимоходом обронил:
— Ваше усердие велико… Я постараюсь… Позабочусь о прибавке вам жалованья.
Павел Петрович встрепенулся, хотел протестовать, но Глинка понял его и сделал решительный жест:
— Не спорьте! Мне лучше знать!
И он уехал, оставив Аносова со странным чувством: почему генерал заговорил об этом? Уж не Татьяна ли Васильевна вздумала просить?..
Расстроенный вернулся домой, но по независимому виду жены догадался, что она не способна на такое унижение.
— Откуда ты добыла денег? — пристально глядя в ее темные глаза, пытливо спросил Павел Петрович.
Татьяна Васильевна густо покраснела, помолчала и призналась тихо:
— Не обижайся, Павлушенька, я продала маклерше твои петербургские подарки.
Он взглянул в ее грустные глаза и удержался от укора.
Глинка не забыл обещанного им. По возвращении в Екатеринбург 19 октября 1845 года он написал министру финансов письмо об Аносове:
«Занимая более 14 лет настоящую должность, проявленным трудолюбием и постоянным усердием к пользам службы Аносов принес многие значительные выгоды управляемым им заводам, ввел разные технические усовершенствования и много способствовал улучшению состояния заводов. В особенности в последние два года техническая и хозяйственная часть Златоустовских заводов и оружейной фабрики весьма значительно усердием и распорядительностью его возвышены.
По уважению столь важных заслуг и достоинств генерал-майора Аносова и по вниманию к многочисленному его семейству и неимению состояния, поставлю себе обязанностью просить ваше высокопревосходительство исходатайствовать ему прибавку к нынешнему жалованью той же суммы, какую он получает, т. е. 1257 рублей 90 копеек серебром ежегодно, пока он в корпусе горных инженеров состоять будет. Удовлетворением ходатайства моего, ваше высокопревосходительство, изволите доставить справедливую награду заслуженному генералу…»
Однажды в весенний день почта доставила на квартиру Павла Петровича два пакета. Ничего не подозревая, Аносов вскрыл один из них, и лицо его вспыхнуло. В руках он держал диплом об избрании его членом-корреспондентом Казанского университета. Под документом стояла подпись заслуженного профессора чистой математики Николая Лобачевского.
— Сам Лобачевский отметил. Для этого стоило работать! — воскликнул Павел Петрович, и сердце его наполнилось благодарностью.
«Совет университета, — прочел он, — в совершенной уверенности, что господин Аносов, принимая возложенное на него звание, не откажется способствовать пользам наук, дал ему сей диплом…»