Один Бог знает, как им удалось забраться ночью на пропахшую рыбой палубу прибывшего ночью парома «Советский Азербайджан» и, спрятавшись в какой-то дыре, все-таки добраться до Баку. Там их обнаружили и на руках перетащили в сухой и тёплый склад портовые докеры.
Голодные, успевшие завшиветь и серьезно простудиться, парни еле держались на ногах и даже не помнили, как очутились на больничных койках маленькой палаты бакинского приюта для детей. Через неделю Никита с Мишаней были уже на ногах, а вот Юсупу повезло меньше. С двухсторонним воспалением легких его перевели в городскую больницу, и друзья, впервые с момента их знакомства, расстались, но ненадолго.
В который уже раз, перемахнув через забор старенького здания детского дома, кореша вновь очутились в коварных и беспощадных лапах улиц и подворотен. После того как «скорая помощь» увезла их друга, они задержались в приюте ровно настолько, чтобы узнать название больницы и ее приблизительное местонахождение. Они ведь уже имели некоторое представление о том, в каком огромном городе находятся. Почти неделю парни марьяжили молоденькую воспитательницу, пока не выведали у неё все необходимые сведения, и уже на следующий день были таковы…
Баку, к удивлению пацанов, встретил их по-отечески тепло и дружелюбно. Южный портовый город, к счастью избежавший боёв и оккупации, мог позволить себе принимать жертв войны гостеприимно, с сочувствием и пониманием. Жители делились с эвакуированными последним, что у них было и пускали их жить к себе в дома безо всяких принуждений со стороны властей, с охотой и состраданием.
Больницу они нашли без особого труда. Южане – народ добрый и отзывчивый, так что их даже довезли до неё на полуторке, узнав, куда и к кому направляются огольцы. Целыми днями напролёт Мишаня с Никитой шныряли по базарам и лабазам, недалеко от Девичьей башни – района, в котором находилась больница, где лежал Юсуп. Вечерами они залезали в палату через окно, чтобы подогреть кореша, чем Бог послал, ну а ночь маленькие крадуны коротали на чердаке всё той же больницы.
Через месяц Юсуп полностью пришел в себя и даже заметно поправился. Теперь юнцам ничто не мешало продолжить свой путь, так что Новый 1946 год они встретили в дороге, примостившись кое-как на третьей полке вагона-теплушки. Состав тот был формирован в Баку и следовал куда-то вглубь страны.
Посовещавшись перед дальней дорогой и прикинув свои финансовые возможности, друзья решили ехать в Гомель, на родину Мишани, через Ленинград, побывав сначала в гостях у Никиты. В городе на Неве у него оставалась старенькая бабушка и тетя, старшая сестра покойной матери. Отец с дядей были на фронте. Что касалось Юсупа, то ему было абсолютно всё равно, в каком направлении держать путь, ведь он был круглым сиротой, выросшим в интернате, и был, как говорится, гол как сокол.