– Я не курю.
– На двадцать процентов.
Настя посмотрела на сигару и отвела взгляд.
– Предложение еще в силе, – не сдавался Лозовой. – Пока что. Тридцать процентов. Это мое последнее слово.
Он положил сигару на блюдце и откинулся на спинку кресла. Несколько секунд Настя не двигалась, потом протянула руку и сделала две маленькие затяжки. Губы ее сложились в глупую, смущенную улыбку. Она словно говорила: «Это сейчас не я, это другая. Потом вернется та Настя, настоящая, и все пойдет по-прежнему». Но Лозовой лучше, чем кто-либо, знал, что это иллюзия. Сломавшись, человек не способен опять сделаться цельным. Он наблюдал эту метаморфозу множество раз. Ему было приятно видеть, как ломается даже такая сильная девушка, как Настя. Не он один обладает слабым характером. Все так устроены. И нечего рыпаться, нечего притворяться.
– Еще одну затяжечку, – попросил Лозовой.
– Вы сказали две…
– Я сказал: парочку. Одной больше, одной меньше…
Бросив на него испытующий взгляд, Настя подчинилась. На ее лице уже не было и тени смущения, только вызов и решимость. «Интересно будет посмотреть на нее, когда я уложу ее в постель, – подумал Лозовой. – А я уложу, сомнений нет. Сегодня она за деньги в рот сигару взяла, завтра еще что-нибудь…»
– Все, достаточно, – поощрительно улыбнулся он горничной. – Можешь идти. Уберешь позже, я еще не закончил.
Оставшись один, Лозовой первым делом умял сдобную булку. Затем налил себе остывшего кофе и позвонил Варе, о существовании которой напомнила ему Настя.
– Как там у вас дела? – спросил он.
– Нормально, – ответила она бесцветным голосом.
«Устала», – подумал Лозовой. Ему и в голову не пришло, что Варя, разговаривая с ним, смотрит в дуло пистолета, направленного на нее Беспаловым.
– Порохова давно видела? – продолжал расспрашивать Лозовой.
– Вчера, – ответила Варя. – Он пьяный был. – Проследив за движениями Сережи Беспалова, она добавила: – Еле на ногах стоял.
– Скотина жирная! А второй?
– Сергей трезвый, насколько мне известно.
– Что у вас с машиной?
– Поломалась, – сказала Варя. – Не спрашивайте, что именно. Я ничего не смыслю во всех этих поршнях и жиклерах.
– А в чем ты вообще разбираешься? – проворчал Лозовой. – В сортах хрена?
Варя промолчала. Он отключил телефон и набрал новый номер. Тон его волшебным образом изменился, когда он заговорил с покупателем алмазов. Лозовой не то чтобы откровенно лебезил, но говорил заискивающе и даже как-то съежился, точно собачонка, норовящая сделаться меньше под недовольным взглядом хозяина.
– Сейчас ускорим, – сказал он под конец. – Я позвоню в эту шарашкину контору, которая занимается перевозками. В бараний рог всех согну, не сомневайтесь. В своем городе я… Да, конечно, не волнуйтесь. Я обо всем позабочусь. Что?