– Именно так! – крикнула вдогонку Смирнова. – И нечего издеваться над святым!
Конечно, она была не так уж не права. Точнее, насколько же она была права! Если бы Адам или его мама написали, я бы именно так и сделала. Но раньше. Шесть месяцев, две недели и четыре дня назад, до встречи в «Астории». Я знала точно, потому что много раз водила пальцем по календарю, пытаясь отыскать день, с которого время начало исчезать, и то и дело натыкалась на запись: родители Адама, Уолдорф-Астория, четыре часа. Дни – как зыбучие пески, как роман Кобо Абэ, как поездка вниз на лифте, которая все никак не кончается.
Перед входом в ресторан «Пер Се» я пригладила волосы и улыбнулась швейцару. Сердце билось так, что казалось: если придавить пальцем венку на шее или на запястье, можно почувствовать, как оно хлюпает и влажно стучит там, внутри. Я надеялась не подвести подругу.
Татьяну Миронову я узнала сразу по жесткому взгляду, выхоленным светлым волосам, переливающимся при мягком свете лампы, и сочетанию в костюме десяти оттенков бежевого, как это принято среди новых нью-йоркских аристократок. На шее у нее, конечно, была двойная нитка жемчуга.
– Не извиняйтесь, – сказала Татьяна вместо приветствия, – я просто пришла пораньше.
И я тут же почувствовала, что опоздала, хотя на часах было без пяти два. Бегло просмотрев меню, Миронова сделала заказ, в котором штампов было не меньше, чем в моем внешнем виде. Она заказала бутылку бароло 2005 года («Хороший урожай», – прокомментировал официант, и я даже растерялась, потому что сама хотела это сказать, – единственный комментарий, который я могла придумать), устрицы и осетровую икру, фуа-гра и филе трески на белой спарже.
Вопреки популярной легенде, Татьяна Ильинична Миронова не была русской моделью, которую Гарри Колтон увидел за продажей овощей на саратовском рынке, – этот городской апокриф наверняка придумали поклонники Натальи Водяновой. Татьяна Миронова была чрезвычайно находчивой русской женщиной, приехавшей в Америку по туристической визе с вырученными за продажу родительской дачи деньгами. Не вполне ясно, как именно она перешла к созданию успешного IT-бизнеса, но достоверно известно: когда Гарри Колтон встретил ее в Сан-Франциско, она была уже преуспевающей и все еще молодой блондинкой. Через полгода после свадьбы Татьяна Миронова продала свой бизнес, переехала в Нью-Йорк и стала скучать. Судя по результатам поиска в гугле, скучала она отчаянно. Интернет пестрел ее фотографиями с открытий выставок, благотворительных собраний и гала-вечеров оперы Метрополитен. Отложив меню, она немедленно принялась за меня.