— А раз всё и так знаете — чего тогда спрашивать?
— А известно ли тебе, дрянная баба, что тот кретин, которого ты доставила из Чистилища в Пекло, минуя Врата и таможенный контроль, вовсе не был никаким покойником? — в упор спросил зелёный чёртик, удостоившись одобрительного кивка Несравненного. — Ты хоть понимаешь, что натворила?!
— Да как это! Я-то думала, его в участке грохнули, вот он и заявился.
— Отвечай, Маргарита, — была ли ты ранее знакома с… — чёртик заглянул в шпаргалку, — Соболем Онисимом, поручиком Спецкорпуса.
— А у меня полно поручиков знакомых. Я что — всех помнить должна?!
— Вон, — тихо сказал Самаэль, пронзив её безучастным взглядом, и ведьма беззвучно испарилась, забыв прихватить с собой лохмотья халата.
Зелёный чёртик и Крыс зафиксировали преданные взоры на заострённом кончике носа Несравненного, и обоих переполнили самые дурные предчувствия — судя по всему, следовало ждать либо суровой кары, либо невыполнимого приказа.
— Бросить туда второй легион имени меня, — небрежно распорядился Самаэль. — И чтоб завтра же весь этот сброд доставили сюда в гробах. Я лично допрошу каждого.
26 сентября, 3 ч. 47 мин., 20 вёрст от г. Славного.
Он стоял по колено в росе, прижавшись плечом к высоченной разлапистой сосне. Рукоять «Блистающего в сумерках» приятно согревала ладонь, и казалось, будто меч предчувствует, что скоро, очень скоро ему предстоит вспомнить привычную работу. По трассе изредка проползали дальнобойные фуры, и каждый раз, заслышав далёкий рокот мотора, Ипат чувствовал, как меч начинает едва заметно вибрировать. До рассвета оставалось немногим более часа, а воронок, на котором должны были привезти Онисима, всё не появлялся. Впору уже было поверить, что там, на парковой скамейке, он увидел лишь сон, обыкновенный сон, плод не вполне здорового воображения.
На шоссе, волнообразно уходившем к затуманенному горизонту, показалась очередная пара светящихся глаз. Неопознанный автомобиль приближался стремительно, но, не доехав версты до места, где притаился Ипат, сбросил скорость и прижался к обочине — видимо, водитель боялся проехать мимо нужного поворота.
«Смотри и учись…» — донёсся до него внутренний голос, говоривший устами славного рыцаря Лаэра дю Грассо. В тот же миг Ипат почувствовал, что теряет контроль над собственным телом и ему остаётся лишь наблюдать за тем, что сейчас произойдёт. Он успел подавить в себе неуместное чувство досады, наблюдая, как его тело, послушное чужой воле, ловко взбирается на сосну, забыв о сломанной руке, и спокойно идёт по шатающейся ветке, нависающей над лесной дорогой. Вскоре воронок притормозил возле поворота, и из него вышел один из тех самых сержантов, которые являлись ему в давешнем бреду.