Подошла Маша, протянула ему куртку:
- Всё нормально. Пойдём.
Скрипнув металлической калиткой, они прошли за ограду. Чуть сбоку - покосившийся сарайчик, вон ещё один... Наверное, дрова или церковный инвентарь. Площадка перед церковью утоптана, кое-где засыпана камушками - кто-то постарался...
Ребята встали напротив фасада. А вон и звонница, и колокола видны... Мишка щёлкнул ещё разок фотоаппаратом, подошёл поближе...
Зуд. Знакомый зуд.
- Маш, я чувствую...
- Проход?
- Очень похоже. Попробуем зайти?
- Двери закрыты.
- Пошли посмотрим.
Дверь оказалась не закрыта, а всего лишь плотно притворена. Скрипнув, она открылась - сухое дерево, лёгкое, ничуть не отсырело даже из-за близости болот... Ребята вошли в полутёмное помещение.
- Добрый день! Тут есть кто-нибудь? - осторожно спросил Мишка.
- Мы хотим спросить, - негромко добавила Маша.
Молчание. Впереди виден зал с косыми лучами солнца, падающими через правые, южные окна. В лучах вьются пылинки.
"Что спросить?" - удивлённо посмотрел Мишка на Машу.
- Про отца Михаила, - тихонько шепнула Маша. Мишка согласно кивнул.
Но никто так и не отозвался.
Ребята осмотрелись вокруг. Разрухи нет и в помине. Стены у входа хоть не очень аккуратно, но побелены, справа и слева - массивные двери.
Несколько шагов вперёд... А вот и зал. Церковь вроде и невелика, но зал огромен. Справа и слева - по три узких окна, над головой поднимается купол - но не купол неба, как там, "у нас"...
Пол покрыт вытертой плиткой, собирающейся в какой-то узор. На угловых гранях видна роспись, местами начинающая облезать - какие-то святые старцы с длинными лицами и кругами-нимбами над головой. А прямо напротив входа...
- Вот он, иконостас, - выдохнула Маша.
С десяток икон в рамах-окладах с тончайшей гравировкой. Многие потемневшие - значит, древние. Вот она, та самая историческая и культурная ценность, что хотели вывезти фашисты... и за которую досталось в результате самому отцу Михаилу.
Мишка огляделся. С противоположной стороны, прямо над дверью, через которую они с Машей только что вошли, красовалась огромная, метра три высотой, фреска, изображающая человека с ангельскими крыльями, мечом и щитом в руках. Надо полагать, тот самый Архангел Михаил, во имя которого освящена церковь. В той церкви, что на нашей стороне, от неё не осталось даже воспоминаний - впрочем, как и от других фресок.
- Ну, здравствуй, тёзка, - еле слышно пробормотал Мишка.
- Миш, посмотри, - тронула его за плечо Маша.
У южной стены, под самыми окнами, в тенёчке, что-то лежало, прикрытое куском старого, выгоревшего брезента. Внешне это походило, словно что-то прислонили к стене, накрыв от пыли и света. Что-то плоское. Похожее на...