«Письмо пущено в канун Петрова поста из Кафы. Будь здоров, дьяче!
У хана в Солхате мы побывали и грамоту шертную взяли. О том тебе сам боярин Никита Васильев, наверно, уже отписал и грамоту тую переслал. Последние дни живем мы в Кафе у торговых людей наших и готовимся говорить о делах с консулом Кафинским. Пока же напишу я тебе о Кафе и кафинцах. Узнал я многое о сем от человека ихнего, коему все верить можно.
Слыхивали мы раньше, дьяче, што Кафа город токмо торговый, и говорили нам, будто здесь только покупают, продают и перепродают товары привозные. Сие неправда. Всамделе людей мастеровых в городе много и ремесла здесь процветают. Есть кузнецы, плотники, бочары, комяжники, кольчужники, седельщики, конопатчики, сапожники и швальщики. Народу нашего, русского, среди них много. Живут они в большой нужде, и обидно, дьяче, што на Москве о них ничего не знают. Сколь тут нашего русского люду — подсчитать трудно, одначе в городе стоит три русских церкви, в коих православную веру народ наш поддерживает крепко. Живут русские посредь многоязычного племени, но язык свой не забывают, обычаи блюдут и имя отчизны своей содержат в чистоте.
Жителей в городе около 70 тысяч, а генуэзцев всего одна тысяча, и я не пойму, почему город сей Кафой генуэзской прозывается.
Фряги только то и делают, што перекупкой товаров промышляют, сидя дома, да простоватых купцов вводят в обман. В пору, коли нет товара привозного, фрязины торгуют рыбой, солью да икрой.
Но более всего наживы они имеют с товара живого. Кафский рынок невольников — самое ужасное место в городе. Невольников фрягам поставляют татары, крупные фряжские купцы подбивают их на новые набеги на русские, кавказские и литовские земли. Я бы на месте государя нашего фрягов почитал за более худших врагов своих, чем татар.
Град Кафа в сем году управляется консулом, коего зовут Антониото ди Кабела. Говорят, что жаден он зело и хитер, одначе до дела не особенно рачителен. При нем есть сенат, два совета — малый и большой. Все подсудные дела вершит хазарский трибунал да генеральный синдик. Они консулу не подвластны, и бают в городе, что он побаивается сих разбойников. А мелких чиновников при консульстве превеликое множество, и каждый норовит урвать от народа кусок поболее, и посему людишки городские стонут стоном от их грабежа. Изварначились они начисто. Живут фряги по сему Уставу. Сей документ я видел и читал, по приезду моему поведаю тебе о нем самолично. Зараз же скажу, только кратко: Устав сей строг, но нарушают его здеся завсяко просто. Протектора банка св. Георгия, во власти коих находятся здешние колонии, составили этот Устав ради своих выгод и доходов, постановили в нем, чтобы все приставленные здесь к власти человеки доносили друг на друга синдикам и зорко наблюдали бы друг за другом. Есть в Уставе статья, грозящая каждому чиновнику за воровство телесным наказанием и пыткою. Она заставила фрягов здешних соединиться дружбою и зазнамо покрывать лихие делишки каждого.