Антонио, все более и более воодушевляясь, начал рассказывать о прошлом.
«Раз старик предался воспоминаниям, значит, он не сердится», — с облегчением подумал Теодоро.
Наговорившись, Антонио поднялся, приказал:
— Ну, петухи, умывайте рожи и марш спать. Завтра в Скути поедем.
Еще едва светало, а старый ди Гуаско уже поднялся, оделся и разбудил своих сыновей.
— Я забыл тебя спросить, Андреоло, где твоя жена? Я что-то не вижу ее в доме, — сказал Антонио, натягивая куртку.
— Фракиту я отослал в Тасили. В моем погребе не осталось ни капли вина. Пусть она привезет.
— Так-таки уж и ни капли? — недоверчиво спросил отец.
— Ну, для завтрака, я думаю, нацежу кое-что.
— Так какого дьявола ты торчишь на моих глазах! Марш в погреба!
Андреоло хлопнул в ладоши, вошел слуга.
— Вина, и побольше! — последовал приказ.
Через несколько минут на столе появились большие куски вареной и жареной баранины, фаршированный перец, тыквенная каша и мед. Посреди стола слуга поставил полуведерный кувшин с вином, принес серебряные бокалы. Посуда также вся была серебряная.
— Видишь, мой мальчик, — обращаясь к Теодоро, сказал отец, — как роскошно и уютно живет твой братец. А почему? Да все потому, что он женат. Я сам женился трижды и, будь я проклят, если не надумаю осчастливить еще одну красотку. Наливай, Андреоло, выпьем за женатых!
Антонио поднял бокал, подмигнул сынам и опрокинул содержимое в свой широкий рот. Братья молча выпили тоже.
— Это я к чему сказал? — разламывая баранью кость и отправляя в рот большой кусок мяса, проговорил отец. — А к тому, что тебе, Тео, надо тоже жениться. Двадцать пять, а все еще один, как перст. Держу пари, что этот молокосос Деметрио тебя обскачет в свои двадцать лет. Ты посмотри, он каждую неделю гоняет в Кафу и наверняка там подцепил достойную себя девочку.
— Жениться просто, — ответил Теодоро. — Только вот куда я приведу жену? Уж не в замок ли Тасили?
— А почему бы и нет? Правда, он угрюм и мрачен, но это удобный для нашего тревожного времени дом. Хочешь, я отдам тебе Скути? Построй там для своей невесты дворец и женись. Если надо, соорудим дом в Суроже. Мне ничего для вас не жалко! — старый ди Гуаско начал пьянеть и потому был необычайно щедр. — Вот ты потерял гору денег, а я молчу, ибо знаю, что в торговле живым товаром риск всегда велик. Слава богу, что жив вернулся… А деньги — дело наживное. Мы их достанем еще. Расскажи, Андреоло, нашему жениху, где мы достаем деньги.
Андреоло поглядел на отца, прищурил глаза и, словно излагая план, начал:
— Я недавно узнал в курии, что на днях из нашей гавани отходит каторга