– Дорогой! Давно ты здесь?
– Не очень. Ты где была?
– Пришлось опять ехать в Лондон. А что?
Мальчик пристально наблюдал, как она пьет воду.
– Ты пьяная? – спросил он.
– Нет, конечно! С чего ты взял?
– Глаза у тебя какие-то странные.
Когда Макс вернулся с работы, Стелла лежала в ванне. Она услышала, как он разговаривает внизу с сыном. Выйдя, Стелла чувствовала себя вполне презентабельной. Она вымылась, припудрилась, почистила зубы, внимательно осмотрела в зеркале глаза – нет ли там следов опьянения, которые, видимо, заметил Чарли, и не обнаружила ни малейших. Теперь нужно одеться, спуститься на кухню, приготовить ужин, и все будет как всегда, обычный вечер в семейном кругу в доме заместителя главного врача. В конце концов, она была неприметной женщиной.
Не столь уж неприметной. В распахнутом халате на голое тело она пошла из ванной в спальню и обнаружила там Макса. Он стоял в черном костюме у окна возле ее туалетного столика, глядя в сад. Услышав ее шаги, обернулся. Она запахнула халат и завязала пояс.
– Вот и ты, – негромко сказала Стелла, подошла к нему, поцеловала в щеку, потом села за туалетный столик и принялась наносить на лицо очищающий крем. Она подняла глаза и встретила его взгляд. Макс хмурился.
– Присядь, милый, – сказала она. – Поговори со мной. Расскажи, как прошел день.
Его настроение ей не нравилось. Она ощутила легкую тревогу.
– Где ты была? – спросил он.
Стелла поставила баночку с кремом.
– Где была? Ты прекрасно знаешь где – ходила по магазинам в Лондоне. В чем дело, Макс?
– Скажи правду.
– Это правда. С какой стати мне врать? Извини, я не понимаю. Почему ты устраиваешь мне допрос в таком тоне?
– Покажи, что купила.
Наступила долгая пауза. Стелла сидела за туалетным столиком вполоборота к сидевшему на кровати Максу. Они неотрывно смотрели друг на друга, и в той минуте, по ее словам, была какая-то обнаженность. Стелла ничего не сказала. В это мгновение она была такой же сильной, как Макс; вся его проницательность, вся психиатрическая эрудиция были бессильны перед ее женской обороной. Все так же молча она снова повернулась к зеркалу и продолжала наносить крем на лицо. Зеркало имело подвижные створки по обеим сторонам; она установила их так, чтобы видеть мужа. Макс неподвижно сидел на краю кровати. Повернувшись к нему спиной, Стелла давала понять, что постарается не придавать значения его словам; предполагает, что он не собирался оскорблять ее, и предоставляет ему возможность извиниться. Но Макс не думал извиняться. Лицо его оставалось холодным как сталь.
– Покажи, что купила, – повторил он.