«И дольше века длится век…» (Сотников) - страница 642

На первую страницу
о войне она не хочет знать.
Человек, вернувшийся в свой город…
После фронта жизнь ему нова.
Лишь сейчас почувствовал он голод,
только этот голод – на слова.
Пустовала комната родная.
Вся в пыли машинка на столе.
Думалось ему: «Испил до дна я
чашу фронтовую на Земле…».
Для него – как будто всё впервые.
Не идут ни сон и ни слова.
Видятся дороги фронтовые.
Налилась войною голова.
Вдруг в неразберихе сна и яви,
как рассвет, забрезжила строка.
Некогда её гранить и править —
надо зафиксировать пока.
В темноте находит выключатель.
Вспыхнет свет. Погаснет. И опять
строчка продолжается сначала,
только он посмеет засыпать.
Этот свет мигающий заметит
всё на свете видящий патруль.
Что ему писатель мой ответит?..
Он домой вернётся поутру.
Что поделать? Времена такие.
В них беда твоя, а не вина.
Назовёт иные позывные
скоро всенародная война.

Самая белая ночь

(22 июня сегодня и всегда)

Какая трагедия всё же,
что самая краткая ночь,
любимое время итожа,
сметает всё светлое прочь!
С тех пор сорок первого года
и в самый неведомый год
число это спазмами в горле
народной бедой нарастёт.
Какие там белые ночи,
волшебный бал – бал выпускной,
когда и сейчас, как нарочно,
ты словно бросаешься в бой!
Мир шаток, неровен, условен…
Прервётся – того и гляди!
Не выйдет, чтоб малою кровью
и с хода врагов победить!
Не выйдет, чтоб земли чужие
предстали ареной боёв —
скорее всего, что родные,
как наше дыханье и кровь.
Куда ни взгляни – чужеземье,
от дома рукою подать.
Границам родным новоселье
всё чаще придётся справлять.
Окликнут друг друга дозоры,
как будто бы в Древней Руси…
Сегодня, любимый мой город,
петь белую ночь не проси!

У самых Пулковских высот

В землянке у нейтральной полосы
был у отца дом творчества.
Землянку эту не находит сын.
Хотя бы место разыскать так хочется!
Да что землянка, если нет следов
от блиндажей и самых прочных дотов!
Искать следы сороковых годов —
долг и призванье, счастье и работа.
Хожу-брожу под пулковской горой.
Из-за неё снаряды к нам летели
той самой нескончаемой порой
да и сегодня достигают цели.
Я не поклонник Пулковских высот,
откуда смотрят жерла телескопов
в наш серебристо-серый небосвод,
весь в звёздах,
словно в огненных осколках.
Зато люблю дороги полукруг.
Отсюда город мой так беззащитен!
Его укрыть моих не хватает рук!
Вы, облака, мой город сберегите!..
Трава такие чудеса творит,
израненную землю так врачует,
что поле всё ромашками блестит.
Кругом одно ромашковое чудо!
Где ж твой корпункт,
армейский военкор?!
История в твоих словах осталась.
Всё чаще говорю себе в укор:
«Отцу в землянке так легко писалось!»

Окопные тетради

Ты их творил не славы ради,
Следующая страница