— Между нами есть нерешенное дело. — Пусть его реакция и была ожидаемой, мне хотелось направить разговор в нужное русло. — Целых сто тридцать восемь дел, если точно.
— Сто сорок одно, если уж на то пошло, — оскалился гость. — Подобные ошибки в цифрах меня крайне огорчают.
— Как ты и сказал — прошло очень много времени. — Пока все шло лучше, чем можно было предположить. — Но вы ведь заинтересованы в том, чтобы оставшиеся заложники вернулись домой?
— Интересные меры безопасности у вас тут, в колониях. — Легким движением горилла выскользнула из кресла и встала посередине комнаты, положив лапы на пояс.
Черт, она что, тоже Куантико заканчивала?
— Если ты об импульсной мине, которая встретила ваш челнок на орбите, то в стандартный набор она не входит, — охотно пояснил я. — Просто хотел, чтобы ты здесь немного подзадержался. Вы ведь так и не модифицировали эти штуки за сорок тысяч циклов? И летаете все так же — один ваш и двенадцать зеленоглазок. И корабли все так же бросаете на орбитах лун на автомате. Знаете, почему мы ушли? Ну, помимо того, что не хотели стричь вам ногти и расчесывать шерстку? Вы не развиваетесь. Столько времени — и ничего нового.
— Мы чтим традиции. — Кажется, он вовсе не обиделся. — А вы все так же думаете, что хитрее всех. Ты забыл одно — наш род куда умнее вашего. Ты активировал машины в старом городе, чтобы заманить меня на планету. Повредил челнок, и теперь я не могу вернуться на корабль или подать сигнал на родину. Устроил ловушку, чтобы у меня осталось меньше помощников. И ради чего — поторговаться за наших братьев?
— В спокойной, непринужденной атмосфере, — подтвердил я. — Если договоримся, через тридцать местных дней заложников доставят в Мидгард. Вам дадут возможность послать сигнал домой. Оттуда пришлют транспорт, и всех вас подберут. С планетой и населением можете делать что захотите. Мы сюда не вернемся. Условия просты — вы о нас забываете и даете развиваться так, как сами того хотим.
Горилла не спеша продефилировала по гостиной и остановилась у шкафа, где за стеклом прятались материальные доказательства существования майора Владимира Обломова: диплом Полицейской академии Санкт-Петербурга, несколько почетных грамот, относящихся к раннему периоду службы, сертификаты местечковых курсов по экстремальному вождению, стрельбе, рукопашному бою. И фотографии — на фоне родного Сыктывкара; в лесу у костра в компании каких-то полуголых пузатых мужиков; блондинки-жены, с которой я якобы уже десять лет как состоял в разводе. Места, в которых я никогда не бывал, и люди, которых не знал. Даже въедливая Диана, не раз заходившая в дом, никогда не демонстрировала особого интереса к этому банальному пантеону тщеславия. Что-то подобное имелось в доме практически каждого колониста. Доказательство того, что они люди. Что были кем-то и что-то стоили в том, другом мире, оставшемся на Земле.