— А кто сказал, что не закинул? — Лок раздосадованно хлопнул себя по лбу. — Только меня они тронуть не могли. И что будут делать хищники, если не обнаружат жертву?
— Пойдут охотиться дальше, — пробормотал я, машинально переведя взгляд на высокую траву под ногами.
Метрах в тридцати от нас послышался сдавленный крик. На этот раз Лок не колебался, в насколько прыжков преодолев расстояние до источника звука. Наемник лежал на спине с лицом, перекошенным от боли. Многоножка обвилась вокруг его правой ноги. Бедняга искромсал насекомое ножом, но оно сумело пробить брешь в защитном костюме.
— Оно… ужалило меня, сэр. — Молодой парень с трудом подбирал слова, по лицу градом катился пот. — Как оно… прожгло костюм. Мне нужно противоядие, сэр…
— Его нет, сынок. — Лок выстрелил раненому в лоб и захлопнул забрало его шлема, скрывая след от пули.
— Уводи своих за ручей, — предложил я. — Наверняка тут еще куча этих тварей ползает. Нет смысла тратить время на поиски. Как думаешь, вода их остановит?
— Понятия не имею, — огрызнулся он. — Они вообще не должны охотиться на земле. Мы не скажем остальным, что это действия врага, так? Это их деморализует. У нас до сих пор численное преимущество. Не похоже, что йотун собирается вступать в перестрелку на открытой местности. План в силе. Но отсюда нужно уходить.
Похороны не заняли много времени. У Лока тоже имелись с собой термогранаты, и он потратил по одной на каждую из превратившихся в склепы палаток. Тележки с припасами он приказал бросить, как и оставшиеся палатки. Уже через четверть часа отряд выдвинулся в лес, неся с собой лишь то, что уместилось в рюкзаки за плечами. Марш-бросок занял весь остаток ночи. Сначала Лок повел нас назад, имитируя паническое отступление для возможных наблюдателей, прячущихся среди деревьев со стороны поселения йотунов. Через пару километров, убедившись в том, что отряд никто не преследует, он резко повернул направо, снова намереваясь выйти к цели, но по более широкой дуге.
Идти в ночной прохладе было куда легче, чем днем, но, когда лучи утреннего солнца застали нас на очередной прогалине, бойцы взбунтовались — сил двигаться дальше ни у кого не осталось. Палаток больше не было, и ополченцы рухнули на землю под тенью деревьев. За всю ночь нам не встретилось ни одной твари, и, похоже, всем уже было на них наплевать. Лок успел лишь пробормотать что-то о необходимости сменного караула и отключился, прислонившись к могучему корню.
Я вызвался дежурить первым, назначив себе в помощники Марию и одного из выживших наемников. Оставив их охранять лагерь, побрел в чащу, чтобы справить нужду. Сто метров, двести. Наверное, хватит. Устало прислонившись к стволу дерева, я прислушивался к звукам леса, пытаясь побороть наступающую дрему. Спать. Нужно спать. Нельзя спать. Не здесь. Не сейчас.