Я возглавил ее с иконой Спасителя и крестом Огненной Марии. За мной шел Янко, за ним учитель, затем все остальные. Трижды мы обошли вокруг дома, всем было велено повторять мои слова:
«Боже милостивый, благослови нас.
Озари нас ликом своим.
Даруй спасение Твое пастве Твоей».
И пока мы совершали первый круг, к нашему крестному ходу еще и еще присоединялись люди. Это была длинная процессия, а я шел впереди и пел:
«Перед тобой, Боже, преклоняемся
И хвалу воздаем,
Ибо Ты наше спасение».
Народ вслед за мной повторял:
«Спаси нас от злой воли бездушных,
От бешеной стаи преступной».
И так мы трижды обошли вокруг дома. Напоследок я велел Янко вынести из дому охапку соломы и оставить ее на пороге. На эту солому я положил икону Спасителя, чтобы она полежала на подстилке, подобной той, на какой Богородица родила Чадо свое, зачатое от Святого Духа. После того как к ней приложились все присутствующие, я взял ее и позвал Жарко в путь. Тогда Персида вынесла из дома два больших и красивых полотенца и мне подарила то, на котором Богородица держит на руках Дитя, а учителю – с изображением покровителя семьи святого Георгия, в благодарность за свое спасение. И мы отправились, провожаемые домочадцами и соседями.
Несколько дней спустя я шел вместе с Раденко Раде Поповичем, делопроизводителем Тияньской общины, который везде успевал и стал свидетелем многих страшных сцен в эти дни. Он предложил мне подняться на холм между Тиянем и Негришорами, откуда открывался прекрасный вид на окрестности Драгачева. За нашими спинами огромный Овчар вздымался над зелеными лесами и желтым жнивьем конца лета, весь пейзаж был прошит черными точками сгоревших домов. Молча и задумчиво мы глядели вокруг, потом Раденко сказал:
– Отец! До каких пор военные походы будут чаще, чем мирные года? До каких пор гробы будут появляться как грибы после дождя?
– Такова судьба наша, друг мой, – отвечаю. – Но знай, что уничтожить нас нельзя.
– Не думаю, что мы сможем и это пережить.
– Переживем мы любое зло и поднимемся вновь из пепла, – уверил я его.
Вдруг откуда-то раздался голос:
– Эй, отец Йован!
Я отозвался.
– Это ты?
– Я. Слышу тебя, но не вижу. Ты кто?
– Я Райко Сретеновичиз Турицы. А кто там с тобой?
– Раде Попович из Тияня.
– Слушайте оба, что я вам скажу.
– Слушаем, говори!
– Овцы спускаются вниз с Милоевичева холма! Сообщите пастухам. Вы слышали меня?
– Слышали и поняли.
Голос Райко замолчал, а Раде меня спросил:
– Отец, ты и правда понял, о каких овцах речь?
– Мне все ясно.
– И про пастухов?
– И это.
А значили эти слова, что болгары вновь спускаются к Тияню, и надо людей предупредить, чтоб попрятались. Мы тут же спустились в село и оповестили жителей. Спасая жизнь, те пустились в бега, оставляя все добро на милость поджигателей. Весь день их дома исчезали в пламени один за другим.