Я очутился возле дома Митро Кулашевича, его жене, как и соседкам из ближайших домов, было приказано приготовить обед для пятидесяти болгар не позже полудня. Времени было мало, и женщины принялись хватать подряд кур, индюшек и гусей и пихать их в печь. Испекли сырный пирог, выставили молодой каймак, зрелый сыр, жареные яйца, вино, ракию. Все было готово к назначенному часу.
Болгары привели музыканта, он заиграл на гармони, и началось веселье, начался пир. Жертвы угощали своих палачей, которые, наевшись и напившись, сожгут их дома. Музыка гремела, пели и плясали, как в те дни, когда справлялись свадьбы. А сейчас я видел красные лица пьяных насильников и перепуганных жителей села.
Да, я думал об этом, доктор. Но от этой идеи быстро отказался. Я понял, что было бы крайне опасно и необдуманно с крестом и иконой появиться перед возбужденными нечестивцами. Я бы только добавил масла в огонь их ярости. Того офицера, который пощадил дом Янко, с ними я не видел.
Но во дворе Митро Кулашевича чудо все же произошло. Наевшись, напившись и навеселившись, болгары удалились. Хозяйство Митрово не тронули, это была неожиданная награда за обед, которым их потчевали в его доме.
В те дни люди часто заходили ко мне посоветоваться, обсудить те несчастья, которые на нас навалились. Однажды ко мне пришли Живорад Шипе тич из Граба и Младомир Стеванович из Горачичей, два порядочных набожных человека. Они предложили организовать крестный ход с хоругвями у освященного дуба на Вилином поле. Идея мне понравилась, и я сразу согласился, хотя обычно крестные ходы совершаются с первого дня Пасхи до воскресенья после Троицы. Но при наших несчастиях мы должны были совершить это богоугодное деяние. Тот дуб был далеко от населенных мест, в укромном месте, заслоненный со всех сторон лесом, вне досягаемости наших гонителей.
Итак, мы собрались в воскресенье при молодом месяце и с рассветом тронулись в путь. Пока день занимался над Драгачевом, вереница паломников под тихое бормотание молитвенных стихов – хоругвеносцы обращались к Богу – двигалась к Вилиному полю. Впереди я с крестом в руке, за мной люди с большими крестами, иконами и хоругвями. Слева и справа, спереди и сзади шли караульные, готовые предупредить об опасности.
Когда над горными вершинами показался алый круг солнца, мы дошли до освященного дуба. Там мы начали обряд. Шествие с пением трижды обошло вокруг дерева слева направо. Мы окропили дуб вином, женщины обвязали ствол красными нитками и продели в них цветы, колосья и плоды. Затем мы разрезали праздничный каравай, так что каждому достался кусок. Зажгли свечи за живых и за мертвых. Потом один из крестьян обновил крест, вырезанный на коре дуба с западной стороны, чтобы молящийся перед ним стоял лицом на восток. Мы прочитали молитву. Под конец женщины выставили еду, что принесли из дома для молящихся. В завершение я произнес короткую речь, которая звучала примерно так: