Когда мы оказались лицом к лицу, он сделал резкий вдох и выдох, и он выругался. Его лицо было искажено болью.
— 818, — произнес он тихо.
— 362, — ответил я.
Он опустил голову.
— Это твоя месть? Это твой человек из прошлого, который оболгал, осудил и превратил в одного из нас?
Я кивнул.
— А ты? — спросил я, и услышал, как стала возмущаться толпа, что мы до сих пор не начали бороться.
— Они поймали меня через два часа, после того как я сбежал из ГУЛАГа. Пытался снова сбежать, но они поймали меня опять. Заставили сражаться за них. Возили по всей стране, заставляя биться насмерть. Прошлой ночью привезли сюда. Я должен прикончить бойца, который выйдет со мной на ринг. Мне приказали заставить тебя страдать. И делать это медленно.
Я замер.
— Дуров, — прорычал я.
362 прищурился.
— Один из тех, кто послал тебя сюда?
Я ничего не ответил. Не вспомнил пока всех деталей, но Дуров был каким-то образом причастен к этому.
Охранники стали приближаться к клетке, наводя винтовки. 362 придвинулся ближе.
— Если я выиграю сегодня, то буду свободен. Я наконец-то смогу отомстить.
Прикрыв глаза, я понял, о чем он говорит. Мы оба хотели отомстить. И только один из нас выйдет из этой клетки живым.
Я открыл глаза, и 362 протянул руку. Как вспышка, на его лице промелькнуло сожаление, и в этот момент я ощутил сострадание к моему… другу.
Взяв его за руку, я кивнул и сказал:
— Я благодарен за нашу дружбу.
362 ухмыльнулся. Он всегда так делал.
— Обещай мне. Обещай, что если выиграешь сегодня, то отомстишь… за нас двоих.
Я сжал его руку и произнес:
— Только если ты пообещаешь то же самое.
362 кивнул в знак согласия. Мы опустили руки; все чувства, сострадание — все отошло, уступив место наполнявшему тело адреналину.
Мы отступили. Охранники расслабились. Только одна винтовка была поднята вверх, чтобы выстрелить и дать сигнал к началу борьбы.
Я знал этого борца, как он движется, как он думает, его слабые места его силу. Но в той же степени он знал и все обо мне. Впервые за все время боев я почувствовал страх. Этот мужчина может победить меня. Когда мы начали кружить по арене, я увидел по выражению лица 362, что он думает так же.
Неожиданно 362 рванул вперед и ударил своим саем по моей руке, лезвие разрезало мою кожу. Но и он не смог остаться невредимым, потому что когда его сай нанес мне рану, я прошелся скользящим ударом по его бедру. 362 пошатнулся назад, так как это почти разрезало его мышцы.
Я чувствовал, как кровь текла по моим рукам. 362 набросился на меня, опрокидывая нас обоих на пол. Толпа начала сходить с ума, стуча кулаками по металлическим прутьям забора. 362 и я сцепились на полу, изо всех сил сражаясь за господства, оба почти равные.