Я схватила его за плечи и ногтями впилась в кожу, желая избавиться от неприятных ощущений. Алик вдруг замер и жестко схватил меня за лицо. От боли на глазах выступили слезы.
— И это влагалище, эта тугая и мокрая киска... Кто этим владеет, Мышка? Кто. Владеет. Этим?
Я замерла и от ужаса не могла ответить на вопрос. Член Алика прикасался к моему лону. Его пальцы с почти невыносимой силой давили на мою челюсть, в его взгляде отразилась непоколебимая ярость, пока я не сказала:
— Ты, Алик. Ты владелец всего этого.
Его строгое выражение лица смягчилось, позволяя действовать немного мягче во время игры, прежде чем он опять стал врезаться в мое лоно, безжалостно двигая пальцем по клитору. Мои ноги застыли, спина выгнулась, и мышцы лона туго обхватили член Алика. Я ненавидела, что он знал, как мое тело реагирует на его прикосновения. Я не хочу такого удовольствия, но понимала, что борьба была бессмысленной.
Алика рассвирепел и так крепко сжал мои бедра, что, безусловно, оставил на них синяк.
— Черт, мышка... ДАВАЙ! — крикнул он и излился в меня. Его глаза горели безумием... настоящим безумием.
Алик поцеловал мои дрожащие губы, затем резко вышел из меня, поправил свои тренировочные шорты, как будто ничего не случилось.
— Оденься. Наши отцы скоро будет здесь, — сказал Алик холодно.
В панике я спрыгнула со стола, надела юбку и проверила рубашку, как вдруг дважды громко постучали в дверь.
Мой отец. Это его отличительный стук.
Алик ухмыльнулся и небрежно упал на стул, в то время как я взволновано поправляла свои длинные каштановые волосы. Несколько секунд спустя дверь открылась, и мой отец зашел в кабинет, за ним Абрам Дуров — отец Алика. Иван Толстой — отец Талии и Луки — пришел последним. Он был самым тихим из группы, замкнутым в себе. Я всегда думала, что это было из-за стыда, из-за Луки. Он убил сына Пахана и тем самым подписал себе приговор. Иван отвечает за финансы и деньги мафии. У него мало общего с Подземельем. Он читает книги в своем домашнем офисе с Талией, посещает бои, только потому что обязан. Но он редко приходит в спортзал, никогда не проявлял интерес к бойцам, я была очень удивлена, увидев его здесь.
Алик встал и поприветствовал каждого из боссов Братвы тройным поцелуем. Потом папа посмотрел на меня, на его губах появилась широкая улыбка.
— Киса! — приветствовал он. Видя счастливое лицо отца, я улыбнулась и вышла из-за стола. Папа притянул меня к груди.
— Отец, — поздоровалась я в ответ, затем перешла, чтобы приветствовать Абрама и, наконец, Ивана, который крепко обнял меня. Я всегда любила Ивана, как отца. Он был добрым человеком, совестливым, самым спокойным из «Красных» боссов; Лука был его точной копией.