Первой ко мне пришла парикмахер-визажист и дабы не вызывать подозрений, я согласилась на её помощь с прической и макияжем. Затем пришёл слуга с новой коробочкой драгоценностей. На этот раз там оказалось рубиновое ожерелье, напоминающее золотую паутину, утыканную мелкими рубинами, и небольшие серёжки. После пришла горничная. От её помощи я категорически отказалась, но девица так и норовила чем-нибудь помочь «леди Арине», что пришлось ей разрешить одеть на меня украшения. За дверь я буквально вытолкала её. Следующей меня навестила Удина. С ней я рискнула поделится своим планом, на что она ответила своё любимое: «Ненормальная!», но пообещала уговорить Даломею не заходить за мной. На её резонный вопрос, что буду делать с охранником, я огорченно вздохнула. Про Пашку-то и забыла. Оставалось надеяться на то, что его функции ограничиваются только охраной «объекта» и не подразумевают слежку за тем, как я соблюдаю распоряжения Императора.
За сорок минут до отправления Удина снова заскочила ко мне и предупредила, что они уже уходят. Ей удалось уговорить Даломею не ждать меня, что вселило в меня надежду на лучшее. Но через двадцать минут раздался стук, и в комнату заглянул Пашка. Угрюмо окинул меня взглядом и вышел. Через пять минут повторил. Но смысла в этом не было — я всё ещё старательно натягивала правый рукав. Когда Пашка опять отворил дверь, рукав успел прикрыть локоть. Я виновато пожала плечами и пробормотала извинения за свою задержку.
Как только стрелка часов остановилась на семи, я радостно улыбнулась. Да, всё оказалось довольно просто. На всякий случай выглянула к охраннику, посокрушалась на счёт того, какая я медленная и неуклюжая, пожалела о пропущенной морской прогулке и вернулся к себе.
Пребывая в отличном настроении, скинула с себя платье, сняла ожерелье, надела первую попавшуюся ночную рубашку и улеглась в кровать. Да здравствует нормальный отдых!
Удобно расположившись среди мягких подушек, с грустью осознала, что романы остались лежать на кресле. Нехотя подползла к краю кровати и заметила на полу книгу. Вставать было лень, и я решила попробовать почитать её.
Запихав в рот одно из печений, любезно принесенных услужливой горничной, в одну руку взяла чашку с чаем, а другой листала книгу. Она оказалась настолько увлекательной (никогда бы не подумала, что описание животного и растительного миров могут вызвать во мне такой интерес), что голос, внезапно раздавшийся над моим ухом стал для меня полной неожиданностью:
— Какая сильная тяга к знаниям у моей невесты, — усмехнулся Император. — Настолько сильная, что она решила пренебречь моим обществом и обделить гостей своим вниманием.