— Попробуй, — повернувшись к окну, Владыка наблюдал, как подростки выходят из самолета. Как дивятся неведомой лестнице, предложенной им вместо трапа. Как рассматривают окружающие их горы. — Я не очень-то верю в результат, скажу тебе честно. Либо сгорят от ментального воздействия, либо просто не смогут принять условия местной жизни. И мы получим весь букет от суицидов до попыток революционного восстания.
— Значит, буду тестировать особенно тщательно. И брать в группу лишь тех, кто потенциально способен выжить и приспособиться. Думаю, человек двадцать я наберу легко.
— Двадцать? — Владыка чуть вздернул бровь. — Вы поумерили бы аппетиты, Верховный. Ресурс не бесконечен. Мне из этой партии еще за преданную службу награждать, за выслугу лет, за успехи в развитии отрасли. Сам знаешь, какой у нас нынче год — юбилей на юбилее. На столь малоперспективный проект я готов дать разве что десять.
— Да перспективы-то как раз замечательные, Анхенаридит. Если мне удастся приживить их к местному обществу, мы сможем рассматривать подобную практику как один из способов пополнения…
— Да-да, ты уже рассказывал. Но больше десяти я дать не могу, они, знаешь ли, и по прямому назначению требуются. Хочешь — могу снять с этого рейса еще пятнадцатилетних, их там как раз двенадцать человек, отдам всех тебе.
— Вот эти точно уже сгорят. Все до единого. Так что оставь их. Пусть себе летят, они же дети, — Верховный тоже подошел к окну, взглянул на самолет, на подростков, недоуменно озирающихся по сторонам. Что им там наобещали, автобусы? Ну, еще не долетели. — А что до наград — да возьми ты диких, награждай стадами, совсем не обязательно абсолютно всем делать столь экзотические подарки.
— То есть подарок я должен сделать исключительно тебе? — сарказма Владыка не скрывал.
— Не исключительно, Владыка, как можно, — Риньер старательно изобразил испуг и тут же лукаво улыбнулся. — Но вот… ваш небольшой проигрыш за такой подарок я мог бы легко забыть.
— А вот это уже шантаж, куратор, — предложение Владыку развеселило.
— Это подкуп, — мягко согласился Риниеритин, и продолжил уже серьезно. — Анхен, ну они же все умные, талантливые, нам в стране нужны такие. Ну зачем же их просто на еду?
— Ладно, пятнадцать и ни человеком больше. Итоговые списки должны быть у меня на столе в течение получаса. Надеюсь, времени тебе хватит.
Странные они составляли списки. Не по алфавиту, не по регионам, не по возрасту. И даже не по той очередности, в которой кровь сдавали. Странно, что они вообще эти списки составляли. И проверяли соответствие по паспортам. Ведь, казалось бы, не все ли им тут равно, кто в какой гостинице переночует. Но вон подружки хотели поменяться, чтоб вместе поехать, и даже нашли, с кем, договорились, но им не разрешили. Вежливо, с улыбкой, и аргумент убойный — «уже завтра встретитесь», но не разрешили.